— Купить?! — выдохнула матушка.
— Речь идет, — продолжала леди Момпессон, — о сумме в полторы тысячи фунтов.
— Но документ не продается!
— Это наше последнее слово; можете поверить, что, претендуя на большее, вы зря потратите время.
— Нет, — твердо заявила матушка. — Я не могу его продать.
— Но, мама, — вмешался я, — подумай только: если у нас будет полторы тысячи фунтов, нам не придется продавать все наши вещи.
Я перехватил торжествующий взгляд, посланный леди Момпессон сэру Персевалу.
— О Джонни, зря ты это сказал. — Она обратилась к Момпессонам: — Все верно, нас постигло несчастье, мы с сыном остались без гроша и жить нам не на что. И, конечно, я не вижу возможности дать ему достойное образование и обеспечить то место в жизни, на которое он по праву рождения…
— Мэм, — протянул сэр Персевал, — пожалуйста, вернитесь к сути дела.
Матушка вспыхнула и продолжила скороговоркой:
— Все, о чем я вас сегодня прошу, это выплачивать ежегодный доход, на который я имею право.
— Видите ли, миссис Мелламфи, — сквозь зубы процедила леди Момпессон, — мы с супругом не признаем за вами этого права, по причинам, которые наши законные представители на протяжении последних семи или восьми лет неоднократно вам излагали и которые мы и сами перечислили не далее как пять минут назад. — Она помедлила, скользнула взглядом по мне и бесстрастно добавила: — Желаете, чтобы я повторила?
— Нет, — поспешно отказалась матушка, — пожалуйста, не надо.
— Но мы готовы приобрести у вас этот документ за единовременную выплату.
— Он не моя собственность, чтобы его продавать, леди Момпессон. — Матушка вернула документ в футляр и заперла его.
— Прошу прощения, — ледяным тоном произнесла леди Момпессон, — я вас не понимаю, миссис Мелламфи.
— Честно говоря, я вижу здесь коварный замысел, — бросил сэр Персевал.
— Ничего подобного! — выкрикнула матушка. И продолжила тише, как бы стараясь овладеть собой: — Я обещала своему отцу его хранить. Этот документ стоил ему… стоил ему… — Она запнулась и замолкла.
— Я же говорил, что это вопрос цены, — воскликнул баронет.
— Я не о том! — возмутилась матушка. Мгновение поразмыслила и перевела взгляд на меня. — Я обещала отцу, что передам документ моему наследнику. Кроме того, я знаю, что, если я продам документ, вы его уничтожите.
— А почему бы и нет, черт возьми? Раз заплачены деньги…
— Минутку, сэр Персевал, — перебила его жена. — Если бы мы так поступили… — начала она ледяным тоном. — Заметьте, я говорю «если бы», поскольку таким образом мы могли бы навлечь на себя обвинение в неуважении к суду: документ является материальным свидетельством в процессе, который еще не закончен; итак, если бы мы поступили подобным образом, то исключительно потому, что считаем его подделкой…