— Глупости, — воскликнул я. — Мы не можем бросать деньги на ветер.
— Но, Джонни, это будет вложение денег: медальон стоит много дороже, чем нам за него дали.
— Ты прекрасно знаешь, мы никогда не сможем его выкупить!
— Не говори так! — вскричала она. — Сможем. Все будет хорошо, как в прежние дни. Увидишь.
В ответ на мой удивленный взгляд она добавила:
— Кодицилл. Мы продадим его и получим кучу денег.
Я скосил глаза на мисс Квиллиам: она как будто не слышала.
— Не будем решать наспех, — шепнул я, так как благодаря юридическим знаниям, полученным от двух джентльменов, понял, что кодицилл может стоить гораздо больше, чем кто-либо предлагал или предложит.
Видя, однако, как ей не хочется расставаться с медальоном, я против воли согласился на уплату процентов. К тому времени, как мы сделали покупки в кондитерской и съели их (с некоторым стыдом, потому что в другом конце комнаты сидела мисс Квиллиам), наступил вечер. Лавка ростовщика была открыта до десяти, так что мы заблаговременно пустились в путь по теплой погоде и прибыли в лавку за час до ее закрытия.
Когда мы вошли, приемщик поднял глаза; мне показалось, что он обратил на нас особое внимание, поскольку он улыбнулся и, получив от матушки квитанцию и деньги, произнес: «Я должен попросить, чтобы вы минуту подождали — и скрылся в задней комнате. Его не было несколько минут; мне показалось, что там кто-то перешептывается. Потом приемщик вернулся и выполнил то, что требовалось: расписался на нашей квитанции за очередной месяц.
Когда мы были на улице, я обернулся и заметил двух человек, вышедших из лавки вслед за нами (один был необычно высокого роста). Это меня удивило: я думал, что в лавке не было других посетителей. Заподозрив неладное, я по дороге домой то и дело оглядывался, и всякий раз мне чудились две фигуры, которые останавливались и прятались в тени. Сумерки уже сгустились; на освещенных, полных народа улицах я чувствовал себя уверенно, но, свернув на Беннет-стрит, подумал о том, что впереди Спред-Игл-Ярд, а дальше придется идти до Тотхилл-стрит по длинному темному переулку, и мне захотелось предложить матушке, чтобы мы отправились в обход. Тем не менее я не решился волновать ее из-за пустых, быть может, подозрений.
На середине переулка я услышал топот бегущих ног. Я повернулся, но, не успев даже разглядеть нападавших, попал в чьи-то цепкие руки. Закричал, но чья-то ладонь зажала мне рот. Я услышал крик матушки, тут же заглохший, и разглядел, что ее схватил второй наш преследователь (рост его составлял не меньше шести с половиной футов).