— Спасибо за очень вкусный ужин, — сказала Ангелина Васильевна.
— Ага, просто обалденно готовите, — добавила Вика.
— На здоровье! — заулыбалась Елена Михайловна. — Да вы, я смотрю, сгорели обе! Сейчас я вам свежей сметанки вынесу. Намажьтесь. Верное средство.
И она скрылась в здании.
— Нам только свежей сметанки не хватает! — хмыкнула Вика. — Да у меня суперовский крем есть.
— Прекрати! — одернула ее Ангелина Васильевна. — Она же от чистого сердца. И к тому же это действительно прекрасное народное средство от солнечных ожогов.
— Ладно, ты жди, а я пошла, — сказала Вика и припустила по дорожке в сторону их корпуса.
Она забежала в номер, включила телевизор и упала на диван, расстегнув узкие джинсы. Минут через десять появилась Ангелина Васильевна с баночкой сметаны в руках. Поставив ее в холодильник, она села рядом с дочерью и молча стала смотреть на экран. Но скоро резко встала и вновь открыла холодильник. Вика округлила глаза.
— Ты что, опять есть будешь? — испуганно спросила она.
Ангелина Васильевна не ответила. Она достала бутылку шампанского, коробку конфет и поставила все это на столик.
— Пить будем? — оживилась Вика.
— Я буду, а тебе ни капли, — хмуро ответила Ангелина Васильевна, открывая шампанское. — Хочешь, пепси возьми.
— Ну, мамочка! — захныкала Вика.
— Нет, нет и еще раз нет! — отрезала та и, тут же улыбнувшись, спросила: — Знаешь анекдот про лягушку и мужика с огромным…
Она осеклась и замолчала, продолжая улыбаться.
— Не знаю. Расскажи.
— Да это я что-то не подумала, — немного смешалась Ангелина Васильевна. — Рановато тебе.
— Я — взрослая!
— Нет! — решительно сказала Ангелина Васильевна, наливая шампанское. — За здоровье генеральской дочки! — неожиданно сказала она, поднимая стакан.
В этот момент зазвонил сотовый.
— Папа, — сказала Ангелина Васильевна, глянув на определитель.
Она взяла телефон и почему-то ушла в спальню. Вика сделала звук телевизора тише и, не в силах сдержать любопытство, подкралась на цыпочках к полуоткрытой двери.
— Все хорошо. Отдыхаем отлично, — услышала она приглушенный голос матери. И после довольно продолжительной паузы: — Я тоже соскучилась, солнышко мое… Очень-очень… Целую мое любимое местечко, сам знаешь где, котенок…
Вика просто не верила своим ушам. Она отстранилась, постояла в недоумении, а потом тихо села на диван, испытывая безотчетное смущение.
«А у предков-то, видимо, и правда любовь, — подумала она и отчего-то заулыбалась. — Кто бы мог подумать!»
Тут из спальни вышла Ангелина Васильевна. Щеки ее пылали, глаза блестели.
— Папа тебе привет передал, — сказала она, не глядя на дочь.