Лепски глубоко вздохнул.
– Ты уверен, что десятого?
– Уверен.
– О, черт возьми. – Лепски почувствовал, что руки у него вспотели. – Я был убежден, что это в будущем месяце. Духи? Ты ей даришь духи?
– Да. Я думаю, что такая красивая женщина, как Кэрол, будет рада получить духи.
– Да… да. – Лепски развязал галстук. – Ну а что я могу ей подарить?
Джейкоби, который был не женат, но имел несколько подружек, спрятал улыбку.
– Пройдись по магазинам. Женщины обожают подарки.
– Да, – сказал Лепски, глядя в пустоту. – Но я не знаю, что купить.
– Сумочку, платье, украшение. В зависимости от того, сколько ты хочешь потратить.
– Проблема не в том, сколько я хочу, а сколько могу! Впрочем, почему бы и нет? Я подарю ей сумочку.
Раздался голос:
– Когда перестанете болтать, займитесь, пожалуйста, мною.
Это был женский голос, мягкий и чувственный.
Инспектора повернулись. У загородки стояла девушка, и какая!
Лепски и Джейкоби сделали стойку, как охотничьи собаки, потом Лепски быстро подошел к загородке.
Кожа у девушки была цвета кофе с молоком. Высокая, стройная, она была одета в белые хлопчатобумажные брюки и красную блузку. Лепски даже засопел от восторга. Он никогда не видел такой божественно сложенной женщины.
– Да, мисс, – сказал Лепски, глядя в ее черные глаза и чувствуя приток крови к тому месту, куда она должна течь у женатого мужчины.
– Я пришла по поводу пиджака, который показывали вчера по телевидению, – заявила она.
Ее голос напомнил Лепски старый фильм, в котором Мэ Вест шептала: «А что потом…»
Он открыл дверь в загородке.
– Входите, входите, – сказал он, чувствуя, что Джейкоби наблюдает за ним. – Присаживайтесь.
Она прошла перед ним. Лепски проводил ее глазами, до глубины души восхищенный покачиванием ее бедер. Она села в кресло напротив стола Лепски, открыла сумочку и достала пачку сигарет.
Лепски порылся в карманах, пытаясь найти спички, но она уже зажгла сигарету от массивной золотой зажигалки.
Он сел, улыбаясь, за свой стол. Инстинктивно он понимал, что для этой девушки даже инспектор первого класса – пешка. Это не помешало ему, однако, уставиться на ее едва прикрытые груди.
– Назовите, пожалуйста, ваше имя, мисс, – сказал он, беря блокнот.
– Долорес Эрнандес. Я живу на Кастл-авеню, 165. Моя мать спуталась с испанцем, который работал на заводе, и в результате появилась я. Я сохранила его фамилию. Это просто для того, чтобы ввести вас в курс дела, мистер инспектор. Продолжать?
Лепски знал Кастл-авеню. Там жили проститутки высшего разряда. Значит, она шлюха! Если бы он не был женат и был лет на пять моложе, он бросился бы по этому адресу, как ужаленный.