– А что, у меня есть выбор?
Я праздно оглядывал комнату, выискивая что-нибудь, что могло бы послужить мне оружием, но ничего такого, чем бы можно его стукнуть, не увидел. Голыми руками мне с ним не справиться – это я отлично понимал.
У двери стоял стол, на столе – большая ваза с гвоздиками, рядом с вазой – большая фотография в серебряной рамке. На ней Майра Сетти в белом купальном костюме возлежала в тени большого зонта. Фотография показалась мне смутно знакомой, но я взглянул на нее лишь мельком. Взгляд мой переместился на лежавшее рядом с фотографией массивное пресс-папье, которое вполне может сослужить мне службу.
– Значит, сделаешь? – спросил он, наблюдая за мной.
– А куда я денусь?
– Молоток. – Он ухмыльнулся. – Я знал, что ты согласишься. Значит, так. В четверг оставь машину в гараже, а гараж не запирай. Ночью я спрячу в нее посылку. Выедешь в пятницу рано утром. Заночуй в Женеве, а в субботу кати в Ниццу. Подгадай так, чтобы пересечь границу в семь вечера. Они в это время думают об ужине и будут только рады пропустить тебя побыстрей. Остановишься в гостинице «Солей д'ор», это шикарное местечко на Английской набережной. Номер, пожалуй, не мешало бы забронировать заранее. Оставь машину в гараже гостиницы и забудь о ней. Все понял?
Я утвердительно кивнул.
– И не вздумай выкинуть какой-нибудь номер. У меня на этом зелье завязано целое состояние, и я тебя из-под земли достану, если ты попытаешься вести двойную игру. – Он жестко на меня посмотрел. – Помни: ты на крючке и будешь сидеть на нем всю жизнь.
– А вдруг Карлотти таки узнает, что я был на вилле, когда Хелен умерла?
– Пусть докажет, – ответил Карло. – А будет слишком напирать, я обеспечу тебе алиби. По части алиби я спец. Пока ты играешь со мной, можешь ни о чем не беспокоиться. Мы с тобой будем заниматься этим рэкетом не один год. Ты можешь взять на себя и швейцарскую линию.
– Похоже, мне уготована новая карьера.
– Ну! – Он погасил окурок. – Хорошо, у меня дела. Подготовься выехать в пятницу. Лады?
Я встал:
– А что делать?
Он обходил меня, держась подальше и не спуская с меня глаз.
Я задержался у стола и посмотрел на фотографию в рамке.
– Подружка? – спросил я.
Он подошел чуть ближе, но все равно я бы еще до него не достал.
– Неважно, кто она… Шлепай, у меня дела.
Я взял рамку в руки:
– Ничего, аппетитная. Тоже наркоманка?
Оскалившись, он сделал шаг ко мне и выхватил у меня рамку, заняв таким образом свою правую руку. Левой я мигом смахнул со стола вазу с гвоздиками, а правой схватил пресс-папье. Ваза с водой и цветами попала Карло по коленям, и он, выругавшись, опустил взор на долю секунды.