– Возможно, – с недовольной гримасой ответил Мак-Грегор, – хотя я предупреждал, что она будет принимать решения, руководствуясь только собственными интересами, и понимает каждую договоренность по-своему. Знаете, встречаются такие люди: говорим об одном и том же, а потом выясняется – они вкладывают совершенно разный смысл в сказанное и трактуют каждое слово так, как им нравится.
– Это особенность Востока, мистер Мак-Грегор. Главное – понять, совпадают ли интересы, а слова – вещь вторичная. И необязательная. Однако я бы не стал оправдывать американскую тактику. У меня с самого начала складывалось впечатление, что в переговорах с Беназир вы блефуете. Подталкивали ее к разделу власти с Мушаррафом, а сами в это не верили. Почему она должна была вам поверить?
– Нам было необходимо убедить ее вернуться в Пакистан, любой ценой.
– Но вы ошиблись. Наверняка для вас стало неожиданностью, что Беназир сразу же попытается объединиться с радикалами.
– Не считайте меня наивным простофилей, господин Штайнер.
– Упаси бог, я отношусь к вам с большим уважением.
– Взаимно. Что касается американской стратегии в отношении Пакистана и других исламских стран, то сказать что-либо определенное я не могу при всем моем желании. Все смешалось, перепуталось. Единой стратегии нет, правая рука не знает, что делает левая. В общем, все намного хуже, чем в серале императора Джахангира. Там, как я полагаю, царил строгий порядок.
– Очень строгий. Политику определяли евнухи. Они же исполняли роли министров, – подсказал Питер.
– Ну, в Вашингтоне до этого пока не дошло. Однако мне самому иногда кажется, что удары «Аль-Кайеды» скорее помогают, чем мешают США. Словно эта мистическая организация действует по сценариям, написанным «яйцеголовыми» в Вашингтоне. Опять же сюрреалистическая картина с поисками Усамы бен Ладена. За это время разыскали Саддама Хусейна и повесили, набили террористами тайные тюрьмы по всему миру…
– В двадцати девяти странах, если не ошибаюсь, – заметил Питер.
– Не совсем так. С двадцатью девятью странами у США секретные соглашения о транзите самолетов и другого транспорта с захваченными террористами – без досмотра и документов. А стран, в которых разместились тайные тюрьмы, намного меньше.
– Извините, я перебил, не удержался, – покаялся Питер.
– Да, в сущности, я уже закончил свою мысль. Бен Ладен превратился в невидимку, в символ. Но выскакивает, как чертик из шкатулки, когда нужно попугать мир. Странно все это, – вздохнул Мак-Грегор.
Выглядел он далеко не таким спокойным и умиротворенным, как в начале беседы.