Элпью убрала руку и пересеют коридор, оказавшись сразу перед двумя дверями. Раз-два – была не была! Она бесшумно повернула ручку, приоткрыла дверь и заглянула в щелку.
– Ах! Я понимаю, – услышала она негромкое бормотание лорда Уиппингема и на цыпочках вошла в комнату.
Даже без всякого света Элпью разглядела свалку из бумаг, книг и перьев. Должно быть, это комната графини. Но никого нет.
Где-то рядом колокол пробил полночь.
Элпью достала трутницу и зажгла свечу. В мерцающем свете тесная каморка показалась уютной.
Элпью улыбнулась. Зная леди Анастасию, она не сомневалась, что графиня уже нашла способ проникнуть в королевские апартаменты и теперь сидит там, развлекая придворных рассказами о короле Карле и добрых старых временах.
На кровати лежала открытая книга. Элпью взяла ее – «Последние произведения», стихи сэра Джона Саклинга. Она расшнуровала и скинула ботинки, взбила подушку, с наслаждением вытянулась на кровати и начала читать.
Мое мне сердце возврати,
Коль не даешь свое;
С своим не расстаешься ты,
Зачем тебе мое?
Что ж, не самая ее любимая литература, но по сравнению с «Путешествием пилигрима» некоторый шаг вперед.
На полях красовались пометки, многие строчки на странице были подчеркнуты. Возможно, графиня собирается испытать себя на поэтическом поприще?
Элпью полистала книгу, потом вернулась к началу.
Жить двум сердцам в одной груди,
В одно не сочетаясь…
Не знаешь жалости, любовь,
Коль грудь нам так терзаешь.
Рядом с этим четверостишием заглавными буквами было написано: «Так и есть».
Элпью захотелось чихнуть, и она полезла в карман за платком. Вместе с ним оттуда вылетела записка, которую ей передала в церкви женщина.
Элпью развернула ее.
«Cave. Cave puella pulchra. Твоя госпожа в смертельной опасности».
Bouillans – маленькие закрытые пирожки с начинкой из мелко нарубленных жареных грудок каплунов или цыплят, смешанных с нарубленным коровьим выменем, травами и т.д.
Графиня знала, что очень опаздывает. А в темноте – в тени деревьев и в отсутствие луны, скрывавшейся за облаками, – она то и дело спотыкалась. Колокола пробили полночь минут за пятнадцать до того, как графиня достигла условленного места.
Изабеллы на поляне не было.
Графиня присела на траву отдохнуть. Возможно, Изабелла тоже задержалась.
Вдалеке блестела в лунном свете река. Графиня долго сидела, завороженная необыкновенной красотой пейзажа.
Потом она внезапно подумала: а вдруг Изабелла ушла вперед? Вероятно, она уже в лачугах, раздает свертки с едой.
Поплотнее закутавшись в плащ, графиня устремилась в лес.