Дальний конец пещеры сужался и тонул во мраке. — Вот оно, убежище, — радостно пояснил Рябой. — Здорово, а?
Заслышав его голос, урки оставили грубые глиняные плошки с обедом и, восторженно галдя, обступили вошедших.
— Смотрите! — Рябой воздел над головой руку с блестящим заступом. — Ул отнял это у штемпа. Он поборол его голыми руками. Теперь и у нас есть оружие!
Крик изумления сотряс пещеру. Трофей передавали из рук в руки, пробовали ногтем пластиковый черенок, опасливо касались остро заточенной кромки.
— Ай да Ул!
— Ну и молодчага!
Атаман многозначительно взглянул на Культяпу словно бы говоря: «Что, уверовал? Какие тебе еще нужны доказательства?»
Тот вздохнул, нежно гладя заступ своим обрубком:
— Эх, кабы побольше нам таких штуковин. Тогда бы от штемпов только юшка брызнула. Мы бы тогда поглядели, кому лазить за Черной Смертью.
— Ничего, Культяпа. Придет еще времечко! — заверил Атаман.
Он приобнял Ульса за плечи и помог ему подойти к жарко пылающему костру.
— Нам тоже есть чем похвалиться. Ул. Гляди. Это цветок милостивого дьявола. Им владеем только мы. Его нет даже у тех, в Башне. Он иногда расцветает после грозы на высоких деревьях. Его все боятся. Но те, кто давным-давно основал наше убежище, сумели приручить его. Они сняли его с дерева, принесли сюда. На дереве цветок умирает после того, как объест все ветки. А этот жив до сих пор, потому что мы его кормим хворостом. Он дарит нам взамен свет и тепло. Чувствуешь? Он совсем как солнце. Сядь возле него, не бойся и отдохни.
Ватага снова собралась у костра и продолжила обед.
Держа в руках плошку с бульоном из аминореллы, Атаман продолжил лекцию:
— Цветок милостивого дьявола творит чудеса. Он превращает глину в камень, который уже не раскисает от воды. Видишь., это вылеплено из глины и потом закалено в сердцевине цветка. А еще он делает зеленку юраздо вкуснее. Особенно приятно, если она не совсем остыла. Бери, поешь.
Улье взял чашку и отпил глоток.
— Цветок погибает не только от голода, — добавил Рябой. — Его убивает знаешь что? Обыкновенная вода. За ним надо хорошенько присматривать и ухаживать. Да, вот еще что: к нему нельзя прикасаться. А то будут язвы, такие, как от Черной Смерти. Понял?
Улье кивнул, допивая бульон.
— Правда, вкусно? — спросил Атаман.
— Еще как…
— Небось ежели ничего такого не едал, так горячая еленка покажется не хуже простокваши! — не без умысла ввернул Культяпа.
Расценив его намек как шутку, ватага дружно прыснула от хохота.
— Это уж точно! И никакой простокваши не надо! — гоготали урки.
И тут раздался несусветный вопль: