Манипуляции необязательно являются необходимой или полезной составляющей аутентичной жизни. В действительности чаще всего манипулятор не удовлетворен собой и своим миром. И хотя он и нахватался многочисленных определений и концепций современной психиатрии и психологии, он ни проверяет, ни осмысливает их, имея все возможности для этого. Слишком часто он использует психологические концепции как рационализации, как способы увековечивания неудовлетворяющего поведения. Манипулятор объясняет существующие несчастья своим прошлым опытом и наслаждается собственными страданиями. Он использует свое знание о человеке как оправдание за социально опасное и саморазрушительное поведение. Хотя он и ушел от детского "Я не могу (помочь себе) ", теперь, как взрослый, он выражает это так: "Я не могу помочь себе, потому что… (я слишком застенчив; я — интровертирован; моя мать отвергала меня) ". Потому что, потому что, потому что!..
Психология ни в коем случае не оправдание для вновь и вновь воспроизводимого манипулятивного поведения, — поведения, которое не позволяет человеку жить, реализуя максимум своего потенциала. Цель психологии — не только пытаться объяснять поведение, кроме этого, она должна помогать нам достигать самопознания, самореализации и независимости.
Рассмотрев феномен в общих чертах, давайте теперь перейдем к его конкретным особенностям и познакомимся с манипулятором поближе.
Манипулятором я называю человека, который эксплуатирует, использует или управляет собой и другими как вещами в совершенно ущербной манере. Современный манипулятор эволюционировал из той «научности», которой мы придаем особое значение, равно как и из нашей рыночной ориентации, представляющей человека в качестве исследуемой, подвергаемой воздействию и манипуляциям вещи.
Эрих Фромм писал, что с вещами можно проделывать разнообразные манипуляции, как например: анализировать их, критически рассматривать, вскрывать, анатомировать и так далее, при этом не причиняя никакого вреда их природе, их естественной сущности, но человек — это не вещь /1/. Нельзя вскрыть сущность человека, не причинив ему вреда, точно так же, как невозможно манипулировать им, не делая ему при этом больно. Однако целью современной рыночной машины остается достижение наилучших результатов на поприще взращивания этой «вещности» именно в людях!
Человек здесь больше не человек, он — клиент, заказчик или постоянный покупатель. Для менеджера по продажам он — потенциальный клиент, желанная добыча, которая обеспечит его планы на будущее; для портного — костюм; для торговца, погрязшего в долгах, — счет в банке; и даже в салонах красоты или парикмахерских, которые предоставляют услуги более личного и более интимного характера, чем продавцы всех прочих услуг на рынке, есть свои постоянные клиенты, и даже не просто клиенты, а целая категория таковых — это женщины. Все эти умельцы стремятся нас деперсонализировать, обезличить, избавить нас от тяжкого бремени нашей индивидуальности, на что мы отвечаем обиженным возмущением. Я не хочу становиться для моего парикмахера просто «головой», на которой он может возводить свои прически; я не хочу чувствовать себя "головой для парикмахера", — я хочу быть самим собой, Эвереттом Шостромом, полноценным человеком, в котором еще не замерло движение жизни. Этого жаждет любой из нас; каждый по отдельности где-то глубоко внутри себя хочет чувствовать себя живым, но в действительности все мы плотно сидим на крючке системы коммерческого мышления, которая не потерпит в нас ничего подобного, которая стремится раздавить в нас любую жизнь. Ежедневно, управляя своими послушными марионетками, она играет нескончаемый спектакль продажности на сцене Театра торговли и современных рыночных отношений, где вежливые кукловоды, льстиво улыбаясь, обхаживают и облизывают нас со всех сторон своими идеальными, заблаговременно зазубренными и основательно усвоенными, готовыми, дежурными, безжизненными фразами. Мы обижаемся.