— Просто у меня много забот.
— Да?
Тесс поняла, что он не собирается отпускать ее ни с чем, но ей вовсе не хотелось говорить о том, что в действительности мучило ее.
— Где ты взял своего урода-кота?
Букер громко рассмеялся.
— Не могу поверить, что ты думала о коте. Тесс пожала плечами.
— Ты спросил, я ответила.
Поставив бокал на стол, Букер придвинулся поближе к Тесс, которая почти лежала на подушках, и устроился рядом. А потом стал медленно водить пальцем по ее руке, державшей бокал.
— Сомневаюсь, что тебя интересует происхождение моего кота, дорогая, повторил он, изображая всезнающую улыбку. — Ну же, скажи доброму доктору, что тебя мучает?
Тесс хихикнула. По-видимому, вино уже немного на нее подействовало.
— Я уже сказала, что меня ничего не мучает, доктор.
— Тогда, значит, ты плохо себя чувствуешь и я должен тебя осмотреть, сказал он, и его рука скользнула к ее запястью.
Рассмеявшись, Тесс отдернула руку.
— Вот еще! Ты ведешь себя хуже шестнадцатилетнего мальчишки.
— А, вот в чем дело! Я для тебя слишком стар, — с нарочитым возмущением проговорил Букер.
— Я не в твоем вкусе. — Тесс холодно посмотрела на него.
— А кто в моем вкусе, дорогая? — спросил он, просовывая пальцы в рукав рубашки и настойчиво лаская нежное запястье.
Тесс лежала, глядя в огонь.
— В твоем вкусе совсем другой тип. Такой, как на фотографии у тебя на камине.
Тесс сама не понимала, как у нее вырвались эти слова, не говоря уж о том, что она мгновенно пожалела о них. Не хотела ведь говорить! Черт! Только этого не хватает. Тесс неодобрительно взглянула на бокал с вином в своей руке и заметила, что осушила его до дна.
Тогда она поняла, что ей в самом деле лучше смотреть в огонь и не стоит поворачиваться к Букеру, тем более что Букер перестал гладить ей запястье.
— Фотография на камине? — в конце концов тихонько переспросил он. И, качая головой, повернулся к Тесс. — Какая фотография?
Ни покоя, ни беззаботности как не бывало. Тесс не на шутку разозлилась. Вот, значит, как! И он такой же, как все! Такой же, как другие мужчины!
«Какая фотография!»
Будто сам не помнит! Или думает, что я слепая!
Тесс высвободила руку и, возмущенная, села на ковре, стараясь держаться подальше от Букера.
— Только не говори, что ты не знаешь, какую фотографию я имею в виду. Я сама ее видела у тебя на каминной полке. Это фотография очень красивой женщины.
Он продолжал хмуриться.
— А какая она?
Тесс почти прорычала в ответ:
— В серебряной рамке… Темноволосая женщина с потрясающими глазами!
— А, — сказал Букер, словно наконец-то понял, о чем идет речь. — Та фотография…