Ну… они уже совсем было отошли от машины, и тут я высовываюсь из окна и, размахивая тряпкой, которой протираю ветровое стекло, кричу: «Эй, мисс! Вы забыли трусики!» И что вы думаете? Эта глупая сучка полезла под платье проверять!
Анна захохотала. Кажется, сегодня у нее выработался иммунитет к подобным рассказам. Она совсем уже было собралась повторить одну из историй Сюзи, когда такси свернуло на обочину и остановилось.
— Приехали, милочка. Номер сто двадцать шесть. — Он повернулся. Дружок?
Она засмеялась:
- Что-то в этом роде.
— А смахиваете на хорошую девочку.
— Я и есть хорошая девочка.
Достав кошелек, она взглянула на таксиста. Тот как-то странно смотрел на нее.
— Между прочим, — вдруг спросил он, — почему вы не замужем? Такая хорошенькая! Молодая. Привлекательная. Все зубы свои!
В другое время Анна отмахнулась бы, мол, не лезь не в свое дело, но сейчас…
— Не нашла достаточно богатого, — пошутила она.
— Ерунда! — отозвался он. — На самом деле вы просто не нашли Мистера Совершенство. Однако, позвольте заметить, милая, его просто не существует! Беда в том, что все вы, женщины, забиваете себе головы романтической чепухой! Это только делает нас несчастными, потому что мы, мужики, отнюдь не идеальны. Все, чего мы хотим, — это пинту или две пива по вечерам, футбол по субботам, хороший секс и обед на столе. Не так уж и много, верно?
Она засмеялась:
— Похоже, вы тоскуете по прежним временам, когда еще не было движения за равноправие женщин.
— Освобождение женщин? Вот уж не смешите! Я еще не встречал ни одной женщины — кроме разве что психованных лесбиянок, — которая в глубине души не стремилась бы всего к трем вещам.
Анна, всего лишь минуту назад пораженная его невежеством и старомодным мужским шовинизмом, теперь была весьма заинтригована.
— Трем вещам?
— Ага. — Он принялся загибать пальцы. — Хороший дом, муж, который ее не бьет, и дети.
Она повесила сумочку на плечо и взялась за ручку дверцы.
— Мне… мне надо идти.
— Возьмите сдачу, — сказал шофер.
— Оставьте себе, — улыбнулась она. — Я ведь не хочу, чтобы вы размахивали мне вслед тряпкой.
Он засмеялся:
— Спасибо. Да… и еще одно.
Анна хлопнула дверцей и повернулась к таксисту. Сейчас она впервые разглядела его как следует. Он был лет пятидесяти пяти, лысый и страшный как грех.
Он поманил ее к себе и шепотом сказал:
— Просто запомните… мужчина очень ценит женщину, которая красит губы до того, как отсосать!
И он отъехал, посигналив ей, когда заворачивал за угол. Она смущенно помешкала, затем повернулась и увидела огромное здание. По сторонам ведущей к входной двери лестницы стояли на страже каменные сфинксы. В окнах было темно, только в квартире наверху горел свет.