Кроме них в квартире было еще двое сотрудников и два человека понятых из соседей, которых организовал Попов. Понятые, пожилые люди, таращились во все глаза, стараясь ничего не пропустить.
Участковый, конечно, знал, кому принадлежит квартира, и поэтому недоумевал еще больше.
Когда в опорном пункте, где его выловил полковник со своей командой, объяснили, что идти нужно на квартиру Рублева Григория Ивановича, лейтенант не стал спрашивать у полковника о причине обыска. Поинтересовался он этим аспектом у питерского старшего лейтенанта.
– По ориентировке на ограбление, – пожал плечами тот, – вещдоки ищем: часы, бумажник и сотовый, который у терпилы забрали.
Услышав такое, лейтенант поразился еще больше.
«Херня полная!» – мысленно отметил он про себя и еще раз спросил:
– А хоть знаете, кто этот самый Рублев?
– Кто?
– Считай, вор в законе, смотрящий нашего города, – просветил коллегу участковый.
– Ни хера себе! – поразился тот и недоуменно уставился на Попова. – И чего это его на гоп-стоп потянуло?
– Да вот я и гадаю, с чего? – с сарказмом заметил тот.
Питерский старлей ненадолго задумался, словно решая, говорить ему или нет, и все же решил, что можно поделиться:
– Я на задержании был. Вроде спокойный мужик. Не похож на отмороженного гопника. И девушка с ними там была. Кто она ему?
– Он с племянницей живет.
Тут один из сотрудников отыскал на антресоли «дипломат», оставленный в квартире Жентяем.
– Попрошу всех подойти поближе! – громко объявил полковник.
Участковый наблюдал, как щелкнул незапертый замочек и открылась крышка, как ахнули понятые, увидев столько долларовых купюр.
– Прошу занести в протокол! – победно прозвучал голос старшего офицера.
«Зачем?! – опять поразился странности Попов. – К делу не пришьешь. Вряд ли у потерпевшего с собой была такая сумма».
Спрашивать, понятное дело, не стал – начальство, оно на то и начальство, что ему виднее.
Полковник, казалось, только и ожидал этой находки. Едва деньги пересчитали и «дипломат» был вновь закрыт, у руководителя группы интерес к квартире значительно уменьшился. Он принялся то и дело поглядывать на часы и нетерпеливо сопеть, явно намекая, что пора закругляться.
Попов, мужик смекалистый, сразу отметил это про себя. Опера, проводившие обыск, тоже не страдали тугодумием да и начальника своего знали не первый год – привыкли к его манерам. Минут через десять, коротко переглянувшись, они с деланно сокрушенным видом объявили, что по делу о грабеже так ничего обнаружить и не удалось.
– Ну что же, – закрыл папку Мещеркин. – На нет и суда нет! Данилов! – окликнул он одного из оперативных работников.