Дженни улыбнулась. Нести всякий вздор и говорить комплименты, когда ты смертельно напуган, – это ли не проявление храбрости?
Ди продолжала бороться с корнями. Растения отваливались одно за другим все быстрее, съеживаясь от первого же прикосновения пламени. Майкл чуть не плакал от счастья.
– А… гм… ниже есть?
Ди неосторожно махнула свечой около спортивных брюк Майкла.
– Нет! И поосторожней, когда размахиваешь этой штукой. Я, между прочим, планирую в будущем стать отцом семейства!
– Смотрите, – тихо сказала Дженни.
Пятнышко мха на ее коже начало уменьшаться, пока наконец не исчезло совсем. То же самое происходило с Ди и Одри. Ноги Майкла освободились от корней.
Через минуту они уже смеялись, восхищаясь чистой, гладкой кожей, прикасаясь к ней, показывая ее друг другу. Как в последней сцене фильма «Бен Гур», вспомнила Дженни, когда две женщины чудесным образом излечиваются от проказы. Майкл натянул свитер и поцеловал Одри.
– У тебя на губах тоже росла плесень, – сказал он. – Я просто не хотел тебя расстраивать.
– Никакой плесени, Од, – шепнула Дженни на ухо Одри.
Одри снисходительно взглянула на Майкла.
– Значит, это твой кошмар и мы прошли его, – сказала Дженни. – И коридор был на этот раз вместо комнаты. Следовательно, если мы пройдем через ту же самую дверь…
Ди нажала на ручку, и дверь легко открылась. Они вышли в коридор, похожий на тот, в котором только что находились, если бы не два отличия: во-первых, все свечи были на месте, а во-вторых, на полу лежал листок бумаги.
На рисунке было изображено большое зеленое растение, напоминающее фикус, с ручками и ножками. Без головы.
– Брр… – поежилась Дженни.
– Это мой кошмар, – смущенно признался Майкл. – Превращение в растение. Ужасно глупо. По-моему, я в третьем классе прочел в какой-то книжке историю про девочку, которая не любила мыться и стала такой грязной, что на ней выросла редиска и другие овощи. Почему-то это меня поразило до глубины души. Вроде совершенно безобидная история, но я от нее чуть не свихнулся. Все время думал про девчонку, с ног до головы покрытую грязью и ботвой, и меня начинало тошнить.
– Меня и сейчас тошнит от твоего рассказа, – сказала Одри.
– А потом родители выдернули все эти овощи…
– Хватит, – скомандовала Ди.
– Короче, как я и говорил, совершенно дурацкий детский кошмар.
– Я бы не сказала, что он был дурацкий, скорее ужасный. И еще я думаю, что ты очень храбрый и находчивый, – заметила Дженни.
Майкл, широко распахнув глаза, в изумлении слушал комплименты и неуверенно улыбался.
Невидимые часы пробили час. На этот раз им вторило жуткое эхо.