Аманда-Джейн поморщилась, а затем обернулась, чтобы еще раз взглянуть на дом.
– Но зачем было покупать землю и строить дом, чтобы потом в нем не находиться?
– Я всегда хотел иметь дом, похожий на картинку в глянцевом журнале, но не мог заставить себя жить в нем. Мне все время казалось, что я пытаюсь убежать от своей истинной сущности. Столько лет подряд люди говорили мне, что я ни на что не гожусь. Наверное, я и сам поверил в это.
– О, Реб! Какая чепуха, – нежно сказала она. – Ты уже доказал им обратное. Разве не так?
– Разумеется, дорогая. Надеюсь, ты простишь мне то, что у меня больше денег, чем ты ожидала.
– Я постараюсь. Но ты тоже должен простить меня, я ведь не во всем была честна с тобой, – на ее лице появилась загадка. Она опустила глаза и принялась разглядывать туфли. – Я уже объяснила тебе, каким образом мне удалось расплатиться за машину. Но у истории есть продолжение. До той самой секунды, когда у алтаря я сказала «да», я надеялась на избавление от тебя с «помощью» Патриции.
– Эта мысль никогда не выходила у меня из головы, – мрачно заметил Реб.
– Ты что, хочешь сказать, что обо всем догадывался? – Глаза Аманды-Джейн расширились.
– Не то чтобы. Но после церемонии бракосочетания в церкви ты особо не спешила уходить оттуда.
– Ну, это спорный вопрос! – сказала она.
– Иди сюда, – ласково произнес Реб. – Знаешь, я ведь больше не байкер-бунтарь, а ты не избалованная девица. Мы слишком хороши, чтобы играть те роли, которые отвел нам Воганслэндинг. Может, переедем в другое место?
– Ты серьезно? – от восторга у Аманды-Джейн заискрились глаза. – Ты хочешь сказать, что мы могли бы жить здесь?
– Где захочешь, дорогая.
– О, Реб! – воскликнула она, бросаясь ему на шею. – Я так счастлива!
Последующее время прошло в постоянной беготне и заботах. Нужно было сделать ремонт, купить мебель, обставить детскую. А за две недели до положенного срока Аманда-Джейн проснулась от острой боли, пронзившей живот.
В больнице на нее надели маску и попросили дышать как можно глубже. Сознание женщины почти отключилось…
Через десять часов, задыхаясь от радости, она взяла на руки своего новорожденного сына. Она была уверена: Трэвис Джошуа Браун будет самым замечательным человеком на свете. И самый замечательный муж был с этим полностью согласен. Впрочем, как и Джошуа с Саванной.
– Тебе нужно поспать, дорогая, – сказал Реб, осторожно присаживаясь на край кровати. – У тебя ведь просто не осталось сил.
– Я слишком счастлива, чтобы спать. Реб, он прелесть, правда?
– Разумеется! Иначе и быть не могло, ведь у него чудесная мама! Пообещай, что никогда не оставишь меня.