Ян сжался в комок, не в силах вымолвить ни слова. Последнее время он часто испытывал желание. Общение с Сандхьей раскрепостило некогда им самим закрепощенную плоть. Но Сандхья на самом деле была ребенком.
– Это не измена, – шептала Тина. – Многие индийские мужья имеют наложниц, и жены знают об этом. Существует даже поверие, что если у мужа есть наложница, его жена проживет долго и в добром здравии. Я хочу Сандхье добра. И тебе, Манматха, тоже.
Тина поднялась с пяток и, встав на колени, положила голову на край его подушки. Теперь их разделяла лишь тонкая сетка от москитов. Ян ощущал пьянящий запах женского тела.
Ее руки уже поднимали полог.
– Не сопротивляйся, – шептали склоненные над ним губы. – Мое лоно оросит тебя влагой. Твое тело напоминает бесплодную пустыню с потрескавшейся от засухи землей…
Он вдруг очнулся от оцепенения, оттолкнул от себя женщину и вскочил с постели. Тина лежала, уткнувшись лицом в подушку и тихо плакала.
– Ты ответишь мне за это! – вдруг донесся до него ее злобный шепот. – Вы все ответите! Все мужчины – жалкие трусы!..
Ян ни словом не обмолвился господину Чандару о ночном происшествии. Однако тот, вглядевшись за обедом в его бледное поникшее лицо сказал:
– На вас, мистер Ковальски, очень плохо действуют дожди. Не подхватили бы лихорадку. – Он бросил быстрый взгляд на сидевшую напротив Тину. – Я думаю, в Иоганнесбурге сейчас ясно и сухо. Тем более там есть кое-какие дела. Мистер Ковальски, даю вам на сборы полтора часа. До Порта Блэр вас доставит вертолет. Если не возражаете, я составлю вам компанию в этом перелете. – Он добавил, обращаясь уже к Тине: – Вернусь завтра после полудня. Если позвонит из Калькутты Сандхья, скажи ей, что мистер Ковальски обязательно напишет ей из Иоганнесбурга письмо.
– Я хочу, чтобы было землетрясение, – говорила Сандхья Яну. – Я уже пережила землетрясение, когда была маленькая. Взрослые так перепугались! Слуги попрятались под деревьями и в постройках. А я стояла на лужайке перед домом. Меня качало, как на волнах. Вдруг я увидела, что ко мне подбирается трещина, и стала от нее убегать. Она меня так и не догнала. Это была глубокая трещина. Я заглянула в нее потом и не увидела дна. Манматха, а ты боишься землетрясения?
– Нет, наверное.
Ян невольно вспомнил буддийских монахов, сидящих в созерцательных позах на склоне качающейся горы. С вершины сыпались камни, но за несколько метров до сидящих монахов они словно по волшебству меняли направление… Землетрясение закончилось, и монахи отправились на поле собирать камни, чтобы потом сложить изгородь.