Она растерянно покачала головой.
– Я уже давно это знаю…
– Нет! – вырвалось у него, он даже потряс ее. – Мне так не кажется.
Молли едва не задохнулась от возмущения.
– Да мне совершенно все равно, что тебе кажется!
– В таком случае… – и тут, без какого бы то ни было повода, он склонился над ней и впился в ее губы поцелуем…
Молли замерла от неожиданности. Сначала она даже ничего не поняла. Его руки сжимали ее железными обручами, и ей было неловко и больно, хотелось побыстрее освободиться, но все ее попытки были напрасны.
– Прекрати! – выдохнула она, наконец-то обретя дар речи и глядя на него полными мольбы глазами. – Гидеон, остановись!
Внезапно он отступил от нее, бледность залила его лицо, в уголках губ появились скорбные морщинки.
– Пожалуйста, остановись… – пробормотала она автоматически. – Ведь сегодня канун Рождества, – вяло продолжала она.
Гидеон заморгал, глаза его потухли.
– Что за черт? Что это я натворил? – пробормотал он, вконец смутившись, и опустил руки.
Молли облегченно вздохнула.
– Не имею ни малейшего представления. Но боюсь, ты непременно раскаешься, если хорошенько подумаешь, – добавила она хрипло.
В одном она была уверена точно: Гидеон вовсе не желал ее целовать. Просто он не знал, как ее заставить замолчать… Хороший способ, однако.
Гидеон продолжал тупо смотреть на нее, тряся головой, словно желая отделаться от наваждения.
– Прошу прощения за… за то, что произошло тут, – наконец сказал он и резко отвернулся.
У Молли оборвалось сердце, когда он коснулся ручки двери.
– Гидеон! – воскликнула она.
– Да? – он повернулся к ней.
По выражению лица можно было судить, насколько он расстроен.
Она нервно закусила губу, лихорадочно соображая, что ему сказать, чтобы отвлечь от тяжелых мыслей. Ей очень не хотелось, чтобы он уходил вот так, толком ничего не выяснив.
– Я хочу сказать о Джеймсе… Мне до сих пор его не хватает, – хрипло проговорила она.
Казалось, от этого ему не стало легче.
– Некоторые из нас грустят о нем больше, чем остальные, – сказал он и вышел из комнаты.
Молли тяжело опустилась на кровать, закрыла лицо руками, и по ее щекам потекли горькие слезы.
– Ты выглядишь великолепно! – воскликнул Дэвид, окинув ее восхищенным взглядом, когда она вошла в гостиную спустя некоторое время. – Как сама Снегурочка, – поддразнил он ее, очевидно, желая сгладить впечатление от своего непонятного выпада накануне.
Сказано было с юмором. На ней было длинное платье пламенно-оранжевого оттенка, который лишний раз подчеркивал и без того яркие волосы.
Гидеон казался необычно спокойным в этом вечер. Он незаметной тенью стоял около камина. И выглядел чрезвычайно привлекательно в своем элегантном черном костюме и белоснежной рубашке. Молли поймала его взгляд – взгляд холодной статуи.