Все советники не сочли заслуживающей серьезного внимания угрозу похитителей убить одного из заложников, если их требования не будут приняты в течение двадцати четырех часов. Срок можно продлить, эта угроза – обычная уловка.
Один из лидеров конгресса предложил президенту Кеннеди самоустраниться от принятия решений по этому делу, так как здесь замешана его дочь, и он может оказаться эмоционально неспособным принять эффективное решение.
Это предложение исходило от Альфреда Джинца, ветерана республиканской партии, уже двадцать лет заседавшего в конгрессе. За три года администрации Кеннеди он был из тех, кто активнее всех блокировал все законопроекты о социальной защите, предлагавшиеся Белым домом. Как и большинство конгрессменов, делающих в первые сроки своей деятельности в конгрессе все, в интересах крупных фирм, Джинц автоматически переизбирался на новые сроки.
Кеннеди не стал скрывать своего отвращения и к этому предложению, и к самому конгрессмену. За три года своего президентства Фрэнсис Кеннеди научился презирать законодательную власть. Обе ее палаты – и палата представителей, и сенат – оказались несменяемыми. В палате представителей, несмотря на то, что ее члены переизбирались каждые два года, их позиции, особенно в качестве представителей комиссий, обеспечивали им практически пожизненную власть. Раз уж конгрессмен дал понять, что верит в добродетель и необходимость большого бизнеса, миллионы долларов передаются на его избирательную кампанию, на оплату необходимого времени на телевидении, и все это обеспечивает его переизбрание. Среди 435-ти членов палаты представителей не было ни одного, кто бы работал. В сенате, куда избирают сроком на шесть лет, сенатор должен оказаться уж очень глупым или слишком большим идеалистом, чтобы не переизбраться на третий или четвертый срок. Кеннеди считал такое положение предательством демократии.
В настоящий момент Фрэнсис Кеннеди испытывал холодную ярость по отношению к Джинцу и ко всем членам палаты представителей и сената.
Когда Альфред Джинц выступил с предложением, чтобы Кеннеди самоустранился от переговоров, он сделал это вежливо и с тактом. Сенатор от штата Нью-Йорк Томас Ламбертино заявил, что сенат тоже полагает, что президент должен отойти в сторону.
Кеннеди встал и обратился ко всем собравшимся:
– Благодарю вас за помощь и предложения. Мой штаб и я встретимся позднее, и вы будете поставлены в известность о принятых решениях. Я особенно благодарен конгрессмену Джинцу и сенатору Ламбертино за их предложение. Я рассмотрю его, но сейчас я должен сказать вам, что все инструкции и приказы будут исходить от меня лично. Ничто и никому не будет перепоручено. Это все, джентльмены. Пожалуйста, будьте на связи.