Толстой, как король Лир, отказывался от своих королевских владений.
Узнал иную жизнь.
Отказывался во многих статьях от романов, повестей, очерков во имя «Кавказского пленника»; это владение ясно только для Толстого; но это и чтение для писателей. Учитесь писать. Учитесь не выдумывать, а вымышлять, выделять мысли; выделять явление из потока мыслей.
Толстой Лев Николаевич робинзонил в предкавказских горах, хорошо знал Северный Кавказ, реки, текущие к Каспию, отвоевывал Кавказ от плохой литературы для хорошей прозы.
Иногда он ошибался: сперва он переселял губернии Кавказа, потом народы Кавказа, потом говорил, что и деревья Кавказа не изумительны, что чинара – это бук.
Это неправильно. Чинара – платан. Большое дерево со своей кроной, со своими листьями.
Королевское дерево, оно не известно в той части Кавказа, в которой был молодой Толстой.
Толстой описывал природу не как путешественник, а как охотник.
Войну он описывал не как адъютант большого начальника и не как даже кавалерист легкой или тяжелой кавалерии, а как артиллерист. Его планы шире, общее, и они реальны. Он мыслит явлениями, а не словами, и не отступает от познания, не считает его достаточным.
Он создал великую повесть «Казаки».
Традиционная тройка, женщина и молодые мужчины, здесь – казачка, казак и русский аристократ. Казак и русский по-своему, но очень близко понимают природу.
Они точны и пристальны.
Любовь и восхищение любовью показаны настоящими, как внимательно восхищение Оленина горами, медленно приближающимися в долгом пути.
Все кончается плохо. Женщина остается у себя дома, со своей любовью.
Она даже не взглянула на пыль удаляющейся телеги, может быть, Марьяна не много раз вспоминала о странном посетителе, странном солдате с двумя слугами, с хорошим оружием, с хорошими собаками и малопонятной речью.
Великая повесть «Казаки» писалась и была напечатана с очередным извинением автора, будто она не окончена, и если ее не напечатать, то рукопись пойдет на оклейку шкафов сзади, чтобы не было щелок, в которые забиралась моль.
Дело серьезное; дело идет о понимании литературы, может ли она преодолеть все преграды, и должна ли это она делать, и что такое эти преграды, не сама ли это жизнь; но существование истины несомненно.
В вариантах к «Казакам» умирает казак, умирает офицер, умирают оба.
В одном варианте казак убивает офицера; казака вешают, и он перед смертью спокойно поправляет на шее петлю. Это не случайно.
Молодой Толстой как бы вспоминает о том, как он освобождал от литературы явления в их обыденности.
У Толстого среди великих вещей есть величайшая.