Через несколько минут Маттео вернулся. Не говоря ни слова, он с таким надменным видом предложил Марианне руку, что она, словно ничего не заметив, окинула его холодным взглядом и сама пошла к двери. При входе сюда ее поддерживал крестный, а выйти ей придется одной, раз не было супруга, чтобы подать ей руку. Необходимо, обязательно необходимо дать понять этому мужлану с наглым взглядом, что отныне она собирается поступать здесь как полноправная хозяйка или, по меньшей мере, требовать к себе отношения как к таковой.
Снаружи ожидала карета с опущенной подножкой, невозмутимо стоя под ливнем, слуга держал дверцу открытой. Но между нею и порогом часовни образовалась широкая, непрерывно увеличивающаяся лужа. Марианна подобрала шлейф своего бесценного платья.
– Если госпожа княгиня позволит… – раздался сзади голос.
И прежде чем она смогла запротестовать, Маттео подхватил ее на руки, чтобы перенести через препятствие. Она вскрикнула и рванулась, пытаясь избавиться от отвратительного прикосновения цепких рук, плотно прижавшихся к ее бедрам и подмышке, но он держал ее слишком крепко.
– Пусть ваша милость остережется, – сказал он безразличным тоном. – Ваша милость может упасть в грязь.
Марианна вынуждена была позволить ему усадить себя на подушки кареты. Но те мгновения, когда она находилась у груди этого человека, вызвали у нее отвращение, и она не глядя адресовала ему сухое «благодарю». И даже вид маленького кардинала, упакованного в его красную мантию и доставленного в карету тем же способом, не смог разгладить недовольные складки на ее лбу.
– Завтра, – сказала она сквозь зубы, когда он умостился рядом, – я возвращаюсь домой.
– Уже? Не слишком ли… поспешно? Мне кажется, что знаки уважения, проявленные твоим супругом, заслуживают по меньшей мере… скажем, недельного пребывания здесь.
– Я чувствую себя отвратительно в этом доме.
– Куда ты, однако, пообещала возвращаться один раз в год! Полно, Марианна, неужели так трудно согласиться с тем, что я прошу? Мы были так долго разлучены! Я думал, что ты хочешь провести со мной, за неимением другого, эти несколько дней.
Словно две зеленые молнии метнулись из-под опущенных ресниц в сторону прелата.
– А вы останетесь?
– Естественно! Не думаешь же ты, что мне было приятно только на мгновения вновь обрести мою прежнюю маленькую Марианну, ту, что стремглав неслась навстречу мне под высокими деревьями Селтона.
Это неожиданное воспоминание немедленно вызвало слезы у молодой женщины.
– Я думала… вы давно забыли то время.
– Потому что я не говорил о нем? Это самые дорогие мои воспоминания. Я держу их взаперти в самом потайном уголке моего старого сердца и время от времени слегка приоткрываю этот уголок… когда чувствую себя слишком угнетенным.