– Возможно, ты права, но, знаешь, у моих солдат кожа дубленая. Ну, все равно! Пусть ему приготовят комнату здесь. Как, вы еще тут? Бегите же, несчастный!
Беспамятство Ледрю было глубоким. Очевидно, он дошел до последней черты истощения. Он оставался без сознания и когда пришел придворный врач и слуги, чтобы перенести его в постель.
Пока медик производил поверхностный осмотр, Марианна наблюдала, как Наполеон разорвал конверт и торопливо пробежал письмо. Она с беспокойством отметила, как он нахмурил брови и сжал челюсти. Должно быть, новости были плохими… Действительно, кончив читать, Император нервно скомкал плотную бумагу.
– Бездарности! – пробормотал он сквозь зубы. – Одни бездарности! Неужели не найдется ни одного в моей семье, кто смог бы если не придумать дельный проект, то хотя бы точно осуществлять мои?
Марианна промолчала. Она поняла, что эти слова адресовались не ей. В эту минуту Наполеон забыл о ней, озабоченный новой проблемой, поставленной этим письмом. Он говорил сам с собой, и если бы она рискнула ответить, то непременно услышала бы грубый окрик. Тем временем врач поднялся.
– Можно перенести раненого в постель, сир, – сказал он. – Я окажу ему самый лучший уход.
– Хорошо! Но постарайтесь, чтобы он поскорее был в состоянии говорить и слышать. У меня есть к нему некоторые вопросы…
В то время как слуги под руководством врача осторожно укладывали Ледрю на носилки, Марианна подошла к Императору, который с письмом в руке, вероятнее всего, собирался идти в свой кабинет.
– Сир, – спросила она, – не разрешите ли вы мне сейчас пойти узнать новости об этом раненом?
– Ты боишься, что за ним будут плохо ухаживать? – сказал Наполеон полусердито-полушутливо. – Уверяю тебя, что моя медицинская служба действует безукоризненно…
– Дело не в этом. Меня беспокоит его состояние… потому что я знакома с ним.
– И с ним? Вот это да! Ты, видно, вроде Талейрана, который близко знаком со всей Европой? Может быть, ты скажешь мне, где познакомилась с этим мальчиком, только что прискакавшим из Испании, тогда как ты прибыла из Англии?
– Именно там: в Англии. Я познакомилась с ним в Плимутском заливе, бурной ночью на борту судна Никола Малерусса: он убежал с понтонов. Это был один из моряков Сюркуфа, и мы вместе попали в плен к береговым пиратам.
Наполеон поморщился. Видимо, в этой истории ему не все было ясно.
– Я вижу, – сыронизировал он, – вы старые товарищи по оружию! Но что я хотел бы знать, это как он оказался среди драгун, твой друг? На море бои идут непрестанно, и Сюркуф более чем когда-либо нуждается в людях. Добавлю также, что все моряки обожают его и предпочтут потерять руку, чем покинуть его. Тогда почему этот оказался на земле? У него морская болезнь?