Видя, что Тэсс еле сдерживает негодование, Хедли наконец смилостивился и перешел на английский.
– Что тебя привело сюда, Бун?
– Мой мальчик Фрэнк. Пора ему познакомиться с нашими старыми обычаями.
– Ты его здесь обучаешь?
Бун кивнул.
– Вижу, что и ты взял в путешествие своего сына.
Гаролд нетерпеливо переминался с ноги на ногу, стоя рядом с отцом.
– Здравствуйте, Бун. На этот раз папа решил, что ему нужна моя помощь.
Услашав, каким важным тоном он говорит, Тэсс улыбнулась. В этот момент Гаролд был так похож на отца, что у нее замерло сердце от неизъяснимой нежности.
Бун положил руку Гаролду на плечо.
– Почему бы тебе не отправиться со мной и Фрэнком на охоту? Конечно, если твой отец сможет без тебя обойтись.
Мальчик умоляюще посмотрел на Хедли.
– Пап, можно? Я хочу подружиться с Фрэнком.
– А я не возражаю, сын. Тебе это будет полезно.
С победным кличем Гаролд стремглав помчался к палатке, чтобы взять с собой необходимое снаряжение.
– Ты не шутишь? Готов отпустить сына? – неуверенно спросила Тэсс.
– Он в надежных руках. Это может прогнать его кошмары.
Тэсс удивленно взглянула на Хеда.
– Но Гаролду всего восемь.
– А Фрэнку девять. У ребят хороший возраст для познания. Наверно, ты бы не сомневалась, если бы Бун был скаутским вожатым?
– Н-нет, думаю, что нет.
– Так в чем же загвоздка?
Загвоздка в ней самой, молчаливо призналась Тэсс. Она не предполагала, что придется провести ночь среди экзотической природы наедине с Хедом.
– Мне все же кажется, не стоит рисковать, – настаивала она, пряча от Хеда глаза.
Он взял ее за плечи, повернул к себе лицом, и ей пришлось встретить насмешливый всепонимающий взгляд.
– Я принял твердое решение. С Буном Гаролд будет в такой же безопасности, как и со мной. Даже больше, потому что Бун здесь родился. Туземцам эти места знакомы лучше, чем кому-либо из живущих на свете. – Его пристальный взор проникал в душу, замечая то сокровенное, что она пыталась утаить. – Тебя волнует, как проведет ночь не Гаролд, а ты сама.
Опущенные черные ресницы скрыли смятение в глазах. Тэсс не собиралась уточнять, что ее больше беспокоит – поведение Хеда или свое собственное. Она боялась себя. Становилось все труднее задумываться, почему нужно его ненавидеть и избегать даже невинных прикосновений.
– Меня совершено не беспокоит сегодняшняя ночь, – твердо сказала Тэсс.
Хедли усмехнулся и слегка оттолкнул ее от себя.
– Очень сожалею, мисс, что вас ничто не волнует.
Он напролом ринулся через кустарник, ветки сомкнулись за ним, и Тэсс осталась одна, проклиная их запутавшиеся отношения.
Когда она подошла к палатке, Хед надевал рюкзак. Потом поднял камеру.