Джон ощутил, что Кэссиди исчезла из его жизни. Исчезла как воплощенный образ женщины, которая нужна, потому что пора жениться. Для социального статуса. Для того чтобы родить ему детей. Холостяк, занимающий в обществе такое положение, как Джон Катлер, вызывает, как минимум, удивление. Если ты не женился, значит, с тобой что-то не так. И не стоит отвечать, что ты не нашел женщину, которую полюбил бы по-настоящему. Это вызовет смех – и то в лучшем случае. Существует понятие семьи. Жена. Дети. Родственники. Все это – определенный этап. Еще одна ступенька. Это как прививка: сделал – отмучился. Теперь ты как все, ты нормален. Работа, деньги, отдых, хобби, жена, дети… Деловые партнеры. Может быть спорт. Машины. Любовница. К черту любовь.
Могло бы быть и что-то очень хорошее… Например, сын. Дочь тоже, но сын… Джон мечтал об этом.
А Кэссиди – не худший вариант. Очень красивая, образованная. Настоящая светская львица. Женщина, которая стала бы достойной, нет, вполне подходящей женой для Джона Катлера. Да, скандалы бесконечны, она ведет себя как стерва, а вместо секса – пошлая сделка: «Если я это сделаю, что получу взамен? Чем ты пожертвуешь для меня?». А в последнее время и этого становилось все меньше… В общем, если в отношениях нет искренности, они увядают, и нет разницы, секс это или дружба школьных товарищей. В семье тем более… Или в том, из чего могла бы родиться семья.
– Дорогой, нам нужно поговорить! – Страдающий взгляд, нежная улыбка. Его «не худший вариант», одетый в дорогое модное платье, приближался к Джону. – Только ничего не говори, сначала выслушай меня! – Ее руки в стильных перчатках легли на его ладони.
Они поцеловались.
Катлер ощутил прикосновение ее мягких, теплых губ. И не почувствовал в душе никого отклика.
Со стороны могло показаться, что встретились две заводные игрушки. Любовь, в которую играют… Все умильно, вот только движения механические и лица будто сделаны из дешевого пластика.
Сильный порыв ветра ударил с северо-востока. Разметал кроны старых вязов. Промчался по парку. Зашелестел черепицей по крыше особняка.
Джон и вправду почувствовал себя пустой куклой. Кукла ссорится, кукла мирится, кукла целуется, кукла слушает слова любви.
Э, нет. Кукла прощается навсегда.
Не нужна ему больше эта игрушечная жизнь по глупым и странным законам в кукольном домике с виниловым садиком.
От всего этого слишком сильно и неприятно пахнет синтетикой!
А с Викторией у них все по-настоящему. И себя он тоже чувствовал настоящим. С эмоциями – яркими и живыми, как вымытые дождем изумрудные вязы на фоне лазурного неба. Страсть и одиночество, молчаливое понимание, страх, желание заботиться и полное отчаяние… Все эти чувства Джон испытал за тот короткий срок, что знал Викторию. И еще десятки других, с сотнями оттенков, названия которых он не знал. И ни с чем не сравнимое ощущение, возникающее, когда занимаешься любовью с женщиной, которую уважаешь и которой восхищаешься. Которую любишь по-настоящему.