Конечно, Джоан знала, что сегодня увидит Бена. Накануне он позвонил из Лос-Анджелеса и сообщил, что приедет.
Ее до сих пор возмущал тот короткий телефонный разговор.
Они с Беном не встречались четыре года. Однажды он приезжал сюда, на ранчо Эль-Моррон. Строго говоря, приезжал Бен дважды: сначала чтобы привезти Джейми, потом, через две недели, чтобы забрать его обратно в Лос-Анджелес. И каждый раз проводил здесь ночь – в старом фермерском домике, где ему готовили ночлег по его же просьбе. Почему-то Бен не хотел спать в большом доме. Правда, в то время особняк еще не блистал такой роскошью, как сейчас. Не в этом ли крылось нежелание бывшего супруга коротать ночь по соседству, в старой постройке?
Когда Джоан посетила эта мысль, уголки ее губ изогнулись в усмешке. Вряд ли причина заключалась в этом. Вероятнее всего, Бену просто не хотелось оставаться на ночь под одной крышей с бывшей женой. Это вызвало бы у него ненужные ассоциации.
Впрочем, Джоан была уверена, что сам он придерживался иного мнения на сей счет.
Однако все это было в прошлом, а вчера Бен позвонил и сообщил, что приедет к ней для разговора. Именно так: сообщил – и все. Поставил в известность, не удосужившись ни спросить позволения нанести этот визит, ни осведомиться, удобно ли ей принять его. И вообще держался так, будто до сих пор имеет какие-то права на нее.
Джоан стерпела это лишь по одной причине: отвечая на ее вопрос, Бен сказал, что дело касается Джейми. Имя сына и открыло для него дверь этого дома.
В момент встречи они были наедине, Пэтси появилась в гостиной немного позже. Увидев Бена и поздоровавшись с ним – сдержанно, потому что не была уверена, понравится ли ее душевность Джоан, – подруга тут же, извинившись, направилась к выходу, потому что не хотела мешать бывшим супругам. Однако Джоан попросила ее задержаться. В присутствии Пэтси легче было беседовать с Беном.
Но это произошло позже. Сначала же, когда миссис Фейт привела только что прибывшего Бена в гостиную, встретила его одна Джоан.
– Здравствуй, – сухо произнес он, мгновенно обежав ее взглядом.
Джоан не успела разглядеть выражения его глаз – присутствовало ли в них одобрение, восхищение или нечто противоположное, – хотя прекрасно знала, что выглядит замечательно. На ней было миленькое летнее платье из набивного хлопка бирюзового цвета, с рисунком в виде белых бабочек, с глубоким вырезом спереди, в значительной степени открывавшим бюст.