Он понимал: все самое интересное еще впереди, расслабляться не стоит. Но все же решил дать себе передышку, опустился устало на деревянную табуретку, поставил локти на стол, подперев ладонями опущенную вниз голову.
Только передышки не получилось.
Дверь в ванную комнату распахнулась настежь, резко, словно от сквозняка.
Евгений встрепенулся, как задремавшая на ветке птица, и поднял глаза.
В проеме кухонной двери, в нескольких шагах от него стояла девушка, которая умерла восемь лет назад.
Он сразу узнал ее. Светлые и длинные пряди волос, растрепанные ветром. Необыкновенная синева взгляда, различимая даже в неосвещенной части примыкающего к кухне коридора. Маленькая родинка на щеке, причудливой формы, очертаниями похожая на континент Южной Америки. Однажды, очень-очень давно, он целовал эту родинку. Тот поцелуй был единственным, но запомнился надолго. Не мог не запомниться, потому что она умерла спустя всего лишь несколько секунд после этого поцелуя.
Она умерла восемь лет назад, но сейчас стояла здесь, в проеме кухонной двери, и это была не галлюцинация.
Это было что-то совсем другое.
Непостижимое.
– Аня? – спросил он хрипло, удивляясь тому, что оказался способен разговаривать с привидениями.
Она только кивнула в ответ и продолжала смотреть на него пристально, не мигая. Словно хотела прожечь своим взглядом – насквозь.
– Ведь ты умерла, – пролепетал он жалобно. – Ты умерла восемь лет назад. Я… я видел сам, как ты лежала…
– Брось, – перебила она с жесткой усмешкой. – Ты ведь ждал меня все эти восемь лет. Ждал, я знаю. И не нужно теперь делать вид, что ты не рад этой встрече.
* * *
…Болтаем обо всем на свете, о разных пустяках, иногда перебивая друг друга. Вполне обычный разговор двух молодых, немного пьяных, немного влюбленных и не обремененных проблемами настоящей взрослой жизни людей.
Вполне обычный – если бы не одно обстоятельство, которое все меняет: мы разговариваем по-русски.
– Понимаешь, это была, – говоришь ты, близко наклонившись: из-за шума проезжающих машин мы почти не слышим друг друга. – La mentira santa, как говорят у испанцев.
– La mentira santa, – согласно киваю в ответ и жду продолжения.
– Осуждаешь меня?
– Ни капли. – В доказательство слегка касаюсь твоей руки успокоительным жестом. – святая ложь.
Ты все-таки замечаешь мою усмешку. Она сквозит даже не в интонации, во взгляде. Дружно смеемся и перебегаем дорогу на красный свет, взявшись за руки. Едва не попадаем под колеса машины – водитель старенькой иномарки резко сворачивает к тротуару, крутит пальцем у виска и посылает нам вслед кучу проклятий. Прохожие провожают нас взглядом, завидуя молодости и бесшабашности.