Анна выслушивала подобные откровения далеко не в первый раз. Вега откалывала подобные номера регулярно. Она была стремительной, эмоциональной и демонстративной натурой – любое место для нее было залом, а люди неизбежно превращались в зрителей.
Когда-то Вега хотела стать актрисой, но, увы, – жизнь распорядилась по-другому. Она стала заурядным врачом, но полностью компенсировала свой неуспех мужским вниманием, изливавшимся на нее со всех сторон. Мужчины летели на нее, как мухи на мед, как мотыльки на огонь, как бейсбольный мячик за пределы поля. И неизбежно оказывались не у дел. Ведь Вега была актрисой. А актерам чуждо постоянство, им подавай игру, каждый день, каждую минуту…
И все же Анне не хотелось верить, что подруга вышла замуж за Алана Дэвиса исключительно из материальных соображений. Ее мечтательная душа все еще питала иллюзии, что Вега, несмотря на внешний цинизм, любит мужа так же, как Анна Майкла. Хотя… Иногда Анну одолевали сомнения. Слишком уж искренней казалась Вега, когда глядела на Алана с нескрываемым презрением…
– Давай о чем-нибудь другом. – Анна отстранилась от подруги и отвела глаза, чтобы спрятать взгляд от хризолитово-зеленых глаз Веги. – Может…
– О путешествии? – усмехнулась Вега и вновь откинулась на спинку стула. – Боже, как ты предсказуема… Ну разве можно быть такой, Анна?
Анна улыбнулась. Упрек в предсказуемости – один из любимейших ходов Веги.
– Какая уж есть, – постаралась она ответить в тон подруге. – Я слишком долго дожидалась этой поездки, чтобы теперь молчать о впечатлениях. Придется тебе потерпеть и послушать.
– Валяй… – С губ Веги вспорхнула беспечная улыбка. Но тут же исчезла. Зеленый взгляд нащупал на своем пути инородное тело – Алана Дэвиса, который направлялся к столику, шумно шаркая шлепками ядовито-желтого цвета. – Вот черт… – прошептала Вега одними губами. – Даже не верится, что по дороге его не арестовала полиция нравов… В этих шлепках цвета недоспелого кабачка он выглядит особенно эротично…
Анна хмыкнула. Вега умела быть остроумной. Жаль только, большинство ее шуток были злыми и ядовито-желтыми, такими же, как шлепки Алана. Чтобы хоть как-то поддержать Алана, Анна улыбнулась и помахала ему рукой. Алан слабо улыбнулся в ответ – он все же поймал неприязненный взгляд жены – и кряхтя опустился в плетеное кресло, при этом едва не опрокинув стоящий на столике стакан с недопитой колой. Вега презрительно поморщила носик, а Анна сделала вид, что не заметила его неловкости. На Алане были бежевые шорты и рубашка-гавайка, подчеркивавшая его далекий от совершенства живот.