– Ой, что ты, что ты... – только и бормотала она, продолжая осыпать его лицо, голову, волосы меленькими поцелуями. – Ой, что ты, что ты...
Она вскрикнула было, когда Тимка резко подхватил ее под коленки и бросил на нары, а сам вскочил верхом, словно на кобылку, и дернул вниз штанишки.
– Понавзденут на себя городские... – выдохнул нетерпеливо, глядя на Марусин голый живот.
Она лежала, разбросав руки, тяжело дыша, не то боясь того, что сейчас неминуемо случится, не то желая этого, не то не веря, что это все же произойдет. Тимка расстегивал ширинку, а ее мысли почему-то вяло вились вокруг его слов: «Понавздевают на себя городские...» А что ж, деревенские девки до сих пор бесштанными ходят, будто в старые времена? Так ведь это бесстыдство!
И тут она обо всем забыла, потому что Тимка выпустил наружу из ширинки свою тяжелую, мощную плоть. Маруся впервые видела такое, впервые видела то, что прячут мужчины в штанах, и сейчас глядела недоверчиво, восхищенно, испуганно.
– Ох как охота – спасу нет... – с хрипом выдохнул Тимка. – Ты как, нетронутая или уже пихали тебе?
– Что? – чуть слышно спросила Маруся, не понимая, о чем он, только неотрывно глядя на его плоть, как на странное, неведомое существо. А оно тяжело подрагивало.
«Змей! Вот он, змей-искуситель! Пропала я!» – мысленно вскрикнула Маруся. Бояться, впрочем, она уже явно опоздала.
И поскольку девушка ничего не понимала, Тимка поспешно, грубо растолкал ее ноги коленями, подхватил под бедра, приподнял, придвинул к себе – и с такой силой ударил в неопытное лоно, что Маруся испустила пронзительный крик – да тотчас задохнулась от боли.
Тимка двигался с силой, существо мощно билось, шевелилось, мучило – и в то же время ласкало. Тимка вдруг затрясся всем телом, захрипел, а потом замер, распростерся на Марусе, придавив ее своей расслабленной тяжестью и изредка содрогаясь. Маруся почувствовала, как существо внутри ее ослабевает и вроде бы даже уменьшается в размерах. Значит, получило свое, насытилось, отдыхает.
«Ну вот я и баба, – как в тумане подумала Маруся. – Его баба. Распочал он меня...» Еще какие-то дурацкие слова лезли в голову, грубые, пугающие, но почему-то уже не пугали.
– Эй! – раздался вдруг голос Митюхи. – Вы чего тут? Ого... так вы эвона чего...
И Маруся в следующий миг увидала его на пороге – растерянного, покрасневшего, с вылупленными глазами.
Она вскрикнула, замахала руками, пытаясь не то прикрыться, не то отпихнуть Тимку, который вяло приподнялся и покосился через плечо.
– Иди покуда, – усмехнулся тот хрипло, запаленно, – не мешай.