– Ты помогал им объясняться друг с другом? – спросил я, пытаясь выяснить, что же ему известно.
– Нет. Джулио говорит по-английски. Не так уж и хорошо, он же чокнутый, но говорит.
– Ты не верил, что его картина может принести доход?
– Да что можно найти в его доме, кроме пустых бутылок из-под «пепси»?
– Понятно. Ты можешь отвезти нас к нему?
Марио помедлил с ответом.
– А почему вы хотите встретиться с Сумасшедшим Джулио?
– Мы же договорились, что ты отвечаешь на мои вопросы, а не наоборот. Ты сможешь отвезти нас к нему?
Марио протянул руку.
– Сто долларов, – безапелляционно заявил он.
– Вот тебе пятьдесят, – я отсчитал пять десятидолларовых купюр. – Когда поедем?
– Завтра утром я могу взять мамину машину и отвезти вас в Пачинопедюто. Вас это устроит?
– Вполне.
Марио кашлянул.
– За машину придется заплатить отдельно. Мама – вдова, и деньги, полученные за прокат машины, оставшейся от отца, ее единственный источник дохода.
– Понятно, – кивнул я, подумав, что, возможно, слишком суров с бедным юношей.
Мы договорились встретиться около отеля и, вернувшись за столик, я доложил Кэрол о своих успехах. А несколько минут спустя, допив кофе, мы разошлись по номерам.
Мы ждали минут десять, прежде чем у тротуара остановился забрызганный грязью «фиат». Я приехал в Италию впервые и почему-то считал, что там всегда тепло. И теперь дрожал как осиновый лист в легком дождевике, тогда как Кэрол чувствовала себя очень уютно в твидовом, отороченном мехом пальто. Увидев ее порозовевшее от ветра лицо, Марио уже не мог отвести от нее глаз.
– Три тысячи, – прошептал он, когда Кэрол села в машину. – Больше здесь никто не заплатит.
– Замолчи, гаденыш, – ответил я, наклонившись к его уху. – Мы, американцы, не торгуем своими женщинами. Поехали.
Марио вытянул руку:
– Двести километров по двадцать пять центов. С вас пятьдесят долларов.
Кипя от ярости, я заплатил и сел рядом с Кэрол. Громко заскрежетала несмазанная коробка передач, и «фиат» тронулся с места. Кэрол холодно посмотрела на меня.
– Вы чересчур легко сорите моими деньгами. За пятьдесят долларов я могла бы купить эту ржавую колымагу.
Я промолчал. Проехав два квартала, мы повернули за угол и въехали в гараж.
– Одну минуту, – Марио выскользнул из-за руля и залез под машину. Вскоре снизу донесся пронзительный вой. Я открыл дверцу, наклонился и заглянул под днище. Марио отсоединил привод спидометра и закрепил его на электрической дрели.
– Марио! – проревел я. – Что ты делаешь?
– Зарабатываю на жизнь, синьор.
– Ты что, спятил?
– Я поклялся матери, что мы проедем не более двадцати километров, но утром она все равно взглянула на спидометр. Старая карга не верит даже сыну! Как вам это нравится? Каждый раз, когда я беру машину, приходится переводить спидометр назад. А не то она ограбит меня до нитки.