Массик наблюдал за его реакцией со слабым интересом.
– Не напрягайся, Эд. Ты упомянул про напарника, вот я и спросил.
– У него магазин в Тампе, а сюда он приезжает раз в месяц забрать улов.
– И когда он здесь появится?
– Через неделю-другую, не раньше. Послушай-ка, мистер, а к чему этот допрос третьей степени?
– Брось, папаша. При чем тут допрос? Я просто спросил.
– Но я же не сую нос в чужие дела. Не спрашиваю, кто ты, откуда и почему шляешься по ночам вокруг Биг-Сайпресса.
– Так спроси, – с ледяным спокойствием посоветовал Массик. – Спроси, а я, может, и отвечу.
Ощутив внезапную усталость, он подошел к плетеному креслу у окна, небрежно смахнул журналы на пол и сел. Возможно, у Кромера где-нибудь спрятан болотный вездеход. А если нет, то все равно волноваться не стоит. Можно дождаться, пока приедет на машине его напарник, а более укромной и безопасной норы на пару недель и представить нельзя. Прикидывая так и этак, Массик снял пропитанную потом куртку, повесил ее на спинку кресла и, устроившись поудобнее, глотнул виски.
Минут на пятнадцать в лачуге воцарилось молчаниеЯ Кромер вновь принялся сортировать и накалывать на булавки бабочек, впрочем, не забывая всякий раз, когда Массик подносил к губам бутылку, кидать на него выжидающие взгляды. В конце концов Кромер вытащил из буфета в углу непочатую бутылку и, откупорив ее, поставил перед собой. После тех колючих фраз в дверях он больше не выказывал недовольства ночным визитом, но Массик с удовлетворением отметил, что с его появлением движения Кромера стали менее уверенными и четкими, а глотки из бутылки участились. Между тем Кромер вставил в правый глаз ювелирную лупу и занялся голубокрылыми насекомыми, поочередно освещая их фонариком.
– А сейчас чем ты занят, папаша? – спросил Массик, наслаждаясь своим умением внушать людям страх. – Разделяешь мальчиков и девочек?
– Изучаю внешние сходства и различия. Ты что-нибудь знаешь о мимикрии?
– Пожалуй, нет.
Кромер презрительно фыркнул:
– Неудивительно. О ней толком не знают даже эти кичливые эксперты из Джексонвиля. Скажу больше! Никто не знает о мимикрии того, что знаю я! В один прекрасный день… – Лицо Кромера стало вдруг напряженным и воинственным, и, замолчав, он сделал приличный глоток виски.
– И что же ты сделаешь, профессор, в этот прекрасный день? Выложишь этим университетским умникам пару-другую своих питомцев?
Кромер бросил быстрый взгляд на закрытую дверь и, выбрав из общей кучи двух бледно-голубых бабочек, положил их на ладонь.
– Как по-твоему, они принадлежат к одному виду или к разным?