В коридорах во время перерывов возобладало мнение, что Бобби Ли Куку удалось посеять в душах присяжных сомнение в правомочности государственного обвинения и что теперь можно рассчитывать на единодушный вердикт: «Не виновен». Основная работа для подготовки оправдательного приговора была проведена. Теперь наступила очередь Уильямса завоевать на свою сторону симпатии присяжных в процессе дачи показаний. Жюри состояло из шести мужчин и шести женщин – это были представители среднего класса – секретарь, учитель, домашние хозяйки, водопроводчик. Одна женщина была чернокожая, остальные присяжные – белые.
Уильямс вышел к месту дачи показаний в светло-сером костюме. Джим почтительно поклонился публике и суду, и Бобби Ли мягко, но уверенно направил красноречие Джима, заставив его рассказать о себе все. Уильямс говорил о своем небогатом детстве в Гордоне. Поведал о том, как прибыл в Саванну в возрасте двадцати одного года, о том, как начал реставрировать старые дома, о том, как добился успехов в бизнесе, как пробился в саваннское высшее общество. Уильямс говорил уверенно, порой в его голосе проскальзывали горделивые нотки. Он объяснил суду, что дважды в год посещал международный аукцион Фаберже в Женеве.
– Вероятно, вы слышали о духах «Фаберже», – говорил Уильямс. – Но я имею в виду не их. Карл Фаберже был придворным ювелиром русского царя и многих других монархов Европы. Созданные им шедевры до сих пор остаются непревзойденными образцами ювелирного искусства. У меня дома имеется небольшая коллекция его работ.
Вспомнил Уильямс и о том, как познакомился с Дэн ни Хэнсфордом:
– Я вышел из машины у своего дома, и тут ко мне подъехал этот парень на велосипеде. Он сказал, что от кого-то слышал, будто я нанимаю не имеющих опыт людей для работы в моей реставрационной мастерской. Я ответил, что это правда, но у меня есть условие: эти люди должны быть способными к обучению. Дэнни начал с обдирания старого лака с мебели и проработал у меня на неполной ставке два года, периодически исчезая из города.
В леденящих душу подробностях Уильямс описал то безобразие, которое учинил Дэнни в его доме третьего апреля, за месяц до своей смерти. Хэнсфорд стоял и спальне, выпалив из «люгера» в пол, и, глядя на Джим и горящими глазами, кричал: «До чего же мне надо довести тебя, чтобы ты меня наконец убил?» После этого Дэнни убежал на улицу и открыл огонь на площади. Когда Уильямс вызвал полицию, Хэнсфорд прибежал в спальню и как был, одетый, забрался в постель, притворившись спящим.
Через некоторое время после этого инцидента Уильямс попросил Дэнни сопровождать его в поездке в Европу. Джим объяснил, что здоровье его несколько пошатнулось: у него несколько раз были приступы тяжелой гипогликемии, от которых он довольно надолго терял сознание. Нужен был сопровождающий.