Фенела посмотрела на Николаса и была зачарована его глазами, тем выражением внезапной надежды, которой они озарились.
«Так вот она какая, любовь», – непроизвольно подумала Фенела, а затем почувствовала, как отозвалось на это ее собственное сердце.
Ей удалось сделать Ника таким, ей удалось удержать его от отчаяния и уныния, удалось превратить горечь его неудачи в радость. Она увидела, что его губы шевелятся.
– Повтори это еще раз, – просил он, – пожалуйста, скажи это еще раз.
Николас говорил это почти шепотом, но ответ Фенелы прозвучал ясно и смело:
– Мы сделаем это вместе, дорогой, – я и ты.
В большой спальне дома Уэтерби-Корт было очень тихо, и Фенела могла слышать даже биение своего сердца.
Она ждала; ждала затаив дыхание, когда откроется дверь.
Ей казалось, что сейчас наступает тот момент, к которому она готовилась всю свою жизнь. Она двигалась к нему очень медленно, но постоянно и неуклонно.
Николас как-то сказал Фенеле, что она напоминает ему реку – широкую и спокойную. Она не знала, как в прошлом, но сейчас ей хотелось быть именно такой, чтобы хоть как-то помочь ему!
У нее было такое ощущение, что все ее чувства и стремление кого-то оберегать, ободрять, поддерживать и утешать, которые она испытывала при общении со своими близкими – My, малышами, Саймоном и Реймондом, – теперь выкристаллизовались в одно – то чувство, которое она испытывает сейчас к Николасу!
Она желала дать ему гораздо больше того, что давала кому-либо прежде; настолько больше, что раньше это вообще было бы вряд ли возможно.
Потом ее вдруг сковал ужас от страшной мысли: а не слишком ли поздно пришло к ней это чувство?
Может быть, из-за того, что она приносила ему так много боли и делала это так часто, теперь он уже больше не верит ей?
Да нет, она просто пугает себя. Фенела тут же вспомнила надежду в его глазах, хоть в них стояли тогда слезы, и изумление в его голосе.
Николас все еще любит ее – он должен любить ее.
Но страх в ней все-таки остался. А может быть, он не догадывается, что она ждет его?
Фенела услышала шорох открываемой двери и увидела, как Николас идет по комнате, направляясь к ее постели.
Она не могла разглядеть выражения его лица, потому что оставила горящей лишь одну свечу.
Николас подошел и сел на край ее кровати.
– Фенела, – нерешительно окликнул он ее.
Она поняла, что Николас не уверен в том, что после всего случившегося она захочет его. И поэтому боялся вновь испытать боль и стыд.
Фенела протянула ему руку и почувствовала, как он крепко, чуть ли не панически сжал ее пальцы.
– Я должна… что-то… сказать тебе, – проговорила она, и голос ее был едва слышен.