Через темный зал мы прошли в мой кабинет. Я включил свет, и на мгновение он ослепил нас.
Теперь этот человек не проявлял и признака той нервозности, которая была заметна в нем во время нашего первого свидания. Очевидно, камердинер был в прекрасном настроении и чувствовал себя очень уверенно.
Что касается меня, то, должен признаться, я немного волновался и совсем не был уверен в благополучном исходе дела.
Он заговорил первым.
– Деньги с вами?
Я утвердительно кивнул головой. Он опустил руку в карман пальто и вытащил две катушки фотопленки. Обе катушки лежали у него на ладони, но он отвел руку в сторону, когда я хотел их взять.
– Сначала деньги, – спокойно сказал он.
Я подошел к сейфу. Помню, мне трудно было его открыть, вероятно, потому, что я нервничал. Я стоял спиной к камердинеру, и это усиливало мое волнение. Мне казалось, что этому человеку ничего не стоит ударить меня сзади по голове, пока я открываю сейф, взять деньги и скрыться. В конце концов, в сейфе было двадцать тысяч фунтов стерлингов, кроме документов, которые могли представлять известный интерес для некоторых людей.
Когда, наконец, сейф был открыт и деньги вынуты (руки у меня слегка дрожали), я тотчас же закрыл тяжелую дверь, в спешке чуть было не прихлопнув палец, как это однажды произошло со Шнюрхен.
Я повернулся к камердинеру. Он стоял на том же месте, устремив глаза на завернутую в газету пачку банкнот. Лицо его одновременно выражало любопытство и жадность.
Это был критический момент. Я должен был проявить твердость в своем решении – не давать ему денег до тех пор, пока не смогу увидеть, что покупаю. Развернув деньги, я подошел к письменному столу и начал считать их громко и очень медленно.
Он подошел ближе и, судя по его шевелящимся губам, стал считать вместе со мной.
– Пятнадцать тысяч… две по пятьдесят… пятьсот… семь по пятьдесят… шестнадцать тысяч…
И так до тех пор, пока все деньги не были сосчитаны.
Затем я снова завернул деньги в тот же лист газетной бумаги. Наступил решающий момент.
– Дайте мне пленки, – сказал я, кладя свою левую руку на пачку денег и протягивая правую.
Он отдал мне обе катушки и протянул руку к пачке банкнот.
– Не сейчас, – остановил его я. – Вы получите деньги, когда я увижу, что представляют собой фотопленки. Вам придется подождать здесь четверть часа, пока я проявлю их. Для проявления уже все готово. Деньги вот: вы видели их и сами сосчитали. Если вы не согласны, можете сейчас же забрать свои фотопленки обратно. Ну?
– Вы слишком подозрительны. Вам следовало бы больше доверять мне. Ну, хорошо, я подожду здесь.