— Э… — Купер перевел взгляд с меня на Маффи и снова посмотрел на меня. — Привет.
— Маффи Фаулер. — Она протянула руку. В лучах полуденного солнца сверкнуло кольцо с бриллиантом (как я теперь понимаю, это было кольцо, оставшееся от разорванной помолвки). — Представитель по связям с общественностью Нью-Йорк-колледжа. А вы?
— Э… Купер Картрайт, — сказал он. — Друг Хизер. Не могу ли я поговорить с ней наедине?
— Конечно! — Маффи задержала его руку чуть дольше, чем было необходимо. Думает, я этого не замечу! Потом сверкнула в мою сторону улыбкой и сказала: — Можете разговаривать сколько душе угодно. Хизер, если тебе что-нибудь понадобится, я буду внутри с президентом Эллингтоном.
Интересно, с какой стати она заговорила, как моя наставница или старшая подруга?
— Да, — медленно сказала я, — конечно… Маффи. Она быстро обняла меня, окутав облаком духов «Шанель № 19», и поспешила в здание. Купер смотрел ей вслед.
— Что это было? — выдохнул он.
— Это была Маффи, — ответила я. — Она же представилась, ты что, забыл?
— Да-да, — сказал он, — помню. Просто я подумал, что у меня галлюцинации.
Он оглянулся на репортеров, которые отнюдь не последовали совету Маффи разойтись по домам, а начали останавливать студентов, переходивших улицу, и спрашивать у них, знали ли они Оуэна Витча и что думают по поводу его трагической гибели.
— Это просто невероятно, — сказал Купер. — Ты в порядке?
— Да, — немного удивилась я. — В порядке, почему ты спрашиваешь?
— Почему я спрашиваю? — Купер посмотрел на меня саркастически. — Ну, не знаю, может, потому что сегодня утром кто-то прострелил голову твоему боссу.
Я была тронута, честное слово. Мне просто не верилось, что Купер за меня переживает. Конечно, я знала, что не безразлична ему, но не знала, что настолько — он самолично пришел проверить, все ли со мной в порядке. Правда, мой кабинет оккупировали полицейские из шестого участка, а я давала интервью «Фокс ньюс», поэтому не отвечала ни по городскому, ни по мобильному. Но все равно. Приятно сознавать, что Купер решил меня поддержать.
— Ну, так что ты знаешь об этом человеке? — спросил Купер, ставя ногу на край цветочной кадки. Студенты вечно используют эту кадку вместо пепельницы, хотя я на самом видном месте повесила красочный плакат, призывающий этого не делать. — Ты не знаешь, у кого могли быть причины для убийства?
Если еще хоть один человек задаст мне этот вопрос, честное слово, у меня голова лопнет.
— Ни у кого, — сказала я. — Кроме Оди.
Купер посмотрел на меня как-то странно.
— Кроме кого?
— Неважно. Послушай, мне задавали этот вопрос уже раз сто. Уж, наверное, я бы сказала, если бы знала! Куп, да я почти не общалась с Витчем. Да, мы с ним проработали несколько месяцев, но он же не был моим другом, как Том. — Том — это мой прежний босс, с которым я до сих пор иногда встречаюсь после работы в баре «Каменный ворон». — Оуэн Витч был… никакой. Невыразительный. Купер заморгал.