Растов пригубил воды из стакана. Эта как бы нечаянная пауза была рассчитана мастерски.
«Сетад-э Бозорг? А-а-а, да, конкордианский генштаб… Но что значит «верно лишь в пределах информации»? Это же безусловно верно! — тревожился я, второпях переваривая услышанное. — Все лучшие авианосцы на начало войны были сосредоточены в двух ударных флотах. Часть из них, вероятно, потеряна, а остальные командование благоразумно держит на Земле и в Городе Полковников. Эти авианосцы — по сути, единственное средство активной, маневренной обороны! Если их потерять, вряд ли что-то удержит Конкордию от захвата Восемьсот Первого парсека! Да и десант непосредственно на Землю превратится из ночного кошмара адмирала Пантелеева в сухие слова оперативной сводки…»
А Растов, аккуратно промокнув рот салфеткой, заговорил вдруг на совсем другую тему.
— В последние двадцать лет Совет Директоров часто критиковали за «непатриотичную» политику в области оборонной индустрии. Действительно, с точки зрения обывателя многие факты не находили себе объяснения. Заказ на барражирующие истребители проекта «Гриф» был размещен не на предприятиях Российского Оборонного Концерна, что выглядело бы естественно, а в Индии. Новые торпедоносцы были закуплены в Европейской Директории, эскадрильи тяжелых истребителей «Хаген» — арендованы вместе с экипажами там же. Фрегаты типа «Цепкий» для нашего флота собраны на константинопольских верфях из комплектующих, поставленных по преимуществу заводами Директории Ислам. Наконец, программа «Сталь-2», завершившаяся разработкой и принятием на вооружение истребителя-штурмовика «Дюрандаль», реализована силами компании «Дитерхази и Родригес». Последнее обстоятельство тем страннее, что бюро Газади, разработавшее для «Дюрандаля» уникальный щит-генератор, является зарубежной собственностью России. Не правда ли, форменное вредительство: уступить конкурентам программу производства неуязвимого истребителя, своими руками передав им патент на щит-генератор, юридически принадлежащий родной стране?! — Растов лукаво улыбнулся.
— Должен вам открыть маленькую тайну, товарищи: такие конкуренты — нам не конкуренты.
Растов не сказал, в сущности, ничего смешного. Да и вообще — нам тогда было не до смеха, как писали в старых авантюрных романах, по жизни. Но харизма этого удивительного человека была такова, что весь зал взорвался хохотом и аплодисментами.
«Такие конкуренты — нам не конкуренты!»
Хорошо, черт возьми.
— Россия достаточно богата, чтобы дубину для нас стругали немец, аргентинец да турок. В последние двадцать лет у