В Хэмпдене жило четыре тысячи человек — типичных янки, недоверчиво относящихся к пришельцам и ревниво прячущих свои маленькие тайны. Стивен, так и не ставший там своим, не раз обзывал город «задницей Америки». Проходя по главной улице под прицелом настороженных взглядов из-за заборов и ухоженных палисадников, он фантазировал: что будет, если на этот тихий городок нагрянут вампиры? Пожалуй, его недружных, занятых только собой жителей переловят по одному и превратят в кровососов. Так рождался замысел романа «Жребий Салема», первые наброски которого легли на бумагу весной следующего года. Странное название — Salem’s Lot — Кинг увидел на дорожном указателе во время одной из поездок к матери и вставил в роман. Оно напоминало о печальной судьбе настоящего Иерусалима, стертого с лица земли римлянами, а потом расколотого пополам арабско-израильской враждой. Отразились в романе и детские воспоминания о Дареме — тамошняя заброшенная церковь Шайло стала прообразом зловещего дома Марстенов. Позже Хэмпден, иронически переименованный в Хэйвен (то есть «небеса»), был уничтожен Кингом еще раз, в романе «Томминокеры». На этот раз на бедных жителей обрушились уже не вампиры, а космические пришельцы.
Работа в школе вдохновила Кинга на создание других произведений. В Хэмпдене, как и во всем Мэне, почти не было негров и латиносов, но белые подростки из рабочих семей не уступали им по наглости и нежеланию учиться. Молодой учитель быстро понял, что вбить в их головы любовь к литературе — задача непосильная, и теперь только защищал свой авторитет. Чуть не каждый день его испытывали на твердость в лучших школьных традициях — писали на доске гадости, подбрасывали в стол дохлых крыс, прокалывали шины. Доходило и до прямых угроз. Кингу хэмпденские хулиганы казались кошмарами, вернувшимися из его школьного детства. Через пять лет эта ситуация отразилась в одном из лучших его рассказов — «Иногда они возвращаются». А в тот период из-под пера измученного писателя выходили куда более слабые вещи, которые с трудом удавалось пристроить даже в мужские журналы. К тому же в выходные, а иногда и в будни Кинг «расслаблялся», уговаривая в одиночку или с приятелями по пять-шесть бутылок пива. Табби терпела, хотя нет-нет и вспоминала зловещие пророчества родителей: «Из этого пьяницы никогда ничего не выйдет!»
Денег по-прежнему не хватало. Табите пришлось устроиться официанткой в соседнюю пончиковую «Данкин Донатс» — она работала по вечерам, когда Кинг возвращался из школы и мог посидеть с Наоми. Он справлялся с ребенком не очень хорошо, поскольку все время обдумывал сюжеты будущих романов. В итоге перед сном ему приходилось вместе с вернувшейся женой приводить в порядок дом, разгромленный чересчур активной дочкой. Во время каникул Кинг снова устроился в бангорскую прачечную, чтобы немного подзаработать. Заработков Табиты семья на время лишилась — она была беременна вторым ребенком, родившимся 3 июня 1972 года.