— Но потом поверила?
— Да, потом поверила. Ну, действительно, откуда могла взяться там змея?
— И поверив, что никакой змеи не было, решила, что Павел отравился пирожком. Так?
— Так.
— Дура ты, вот что я скажу.
Какое-то время мы молчали, она — ошеломлённо, я — многозначительно. Первым нарушил тишину я. Спросил:
— Кто тебя обучил ритуалу? Ириада Викторовна с Пятой Советской?
Она замотала головой:
— Нет-нет. Ту… Ту даму Альбиной Сергеевной зовут. Она на бульваре Гагарина живёт, недалеко от «Интуриста». Мне одна наша девочка из банка её адрес дала.
«Мир тесен, — подумал я. — Выходит, Зоя — клиентка Альбины».
Дама…
А ведь точно дама.
Пиковая.
Альбину Ставискую я знал и знал хорошо, даже слишком: с этой старой и очень сильной ведьмой у нас уже лет, пожалуй, сто тянется взаимная любовь-ненависть.
— Пантакль, что она дала, у тебя с собой? — спросил я.
Доподлинно знал, что ведьма всучила ей эту штуку. Всегда так делают. Ведь для ведьмы в этом деле не деньги главное, а возможность с помощью пантакля сторицей отбить энергию, затраченную на создание приворота. В этом вся фишка. Пока пантакль находится у заказчика, ведьма тянет из него жизненную силу. Понемногу, но непрерывно. И если остановиться не сможет, вытянет всю.
— Это такой медальон металлический со странными рисунками? — уточнила девушка.
— Именно, детка, — такой вот металлический медальон со странными рисунками.
Девушка ничего не ответила, покопалась в сумочке и вытащила из неё пантакль любовных чар.
— Гони сюда, — грубовато сказал я, выхватил ритуальный знак из её рук и сунул в нагрудный карман рубашки. На этом не остановился. Не давая ей прийти в себя, потребовал: — А теперь снимай кулон.
— Вот этот вот, — спросила Зоя, коснувшись рукой лодочки.
— Этот самый, — подтвердил я.
— Но…
Она не совсем понимала, почему должна расстаться с памятью о милом дружке. Тогда я, не обращая внимания на её душевное состояние, надавил:
— Его умыкнули у мёртвой женщины. Прямо из могилы спёрли.
Я выбрал правильную интонацию — Зоя поверила. Испуганно вскрикнула и мигом потянулась к застёжке. Судорожно действуя пальцами, долго не могла расстегнуть, но, в конце концов, ей это удалось. Я слова не успел сказать, как она уже стянула амулет и швырнула на стол. Так впечатлительные дамы откидывают от себя прицепившихся к волосам пауков. Пришлось убедительно просить, чтобы подняла и передала из рук в руки. Она смысл действа не поняла, но подчинилась.
Цепочку-новодел я ей вернул, а лодочку положил во внутренний карман пиджака. Сначала в левый. Но потом подумал, и переложил в правый. Подальше от насоса.