Но Арина только чуть-чуть ушиблась.
— Мы мимо этой норы не шли, — говорю я.
— Конечно, не шли, — говорит Арина. — Я сама знаю, что не шли. Мы с тобой немножко свернули. Одним и тем же путём неинтересно идти. Мы теперь идём кратчайшим путём.
— А не заблудимся? — спрашиваю я на всякий случай.
— Машину же видно, — говорит Арина.
Машину ещё видно, хоть мы и свернули. Она теперь с другой стороны. Пока её видно, мы не заблудимся. Просто пойдём кратчайшим путём, через бархан.
Мы с Ариной на бархан лезем. Крутой! Мы прямо на четвереньках лезем, так смешно. Песок нам в нос сыплется. Мы чихаем с Ариной.
Уф, влезли!
Вот как хорошо видно нашу машину. Далеко сзади — гора, где родник. А это что? Ой, совсем рядом.
— Чур, я первая увидела! — кричит Арина.
И скатывается с бархана. Я за Ариной качусь.
— Чур, родник! — кричу я.
Мы новый родник открыли.
Не то что тот. Не какие-то капли! Мы настоящий родник открыли. Он с гор, наверно, бежит. На белой воде белая пена, как хлопья. Эта пена шуршит. Берега тоже белые. Вода совсем чистая, этот родник даже чистить не надо. Вот папа обрадуется!
— Какой снег белый, — говорю я.
Арина берег попробовала, плюнула и смеётся:
— Чистая соль!
Это не снег, как я сразу не понял. Просто наш ручей прямо в соли течёт. И шуршит о солёные берега. Тут столько соли!
— Только не пей, — говорю я.
Арина и не собирается пить. Она просто хочет купаться. Ведь ручей прозрачный! Дно видно, тут не утонешь. А купаться тут в самый раз. Мы всегда сюда будем ездить купаться. Это теперь наш ручей!
Как Арина придумала, она просто молодец. Я воду ногой потрогал. Вода прохладная, даже жжётся чуть-чуть.
Арина уже в воду залезла.
Как животом нырнёт, белые брызги полетели.
— Уф! — кричит. — Хорошо! Ты чего копаешься?
Я сейчас сапоги подальше поставлю и тоже нырну.
Вон как Арина плывёт. Руками забила. Ноги-то у неё, конечно, в дно упираются. Нам негде плавать учиться, реки у нас нет. Мы теперь в нашем ручье по-настоящему научимся плавать.
Я смотрю — Арина так сильно бьёт руками. И головой мотает. Даже глядеть завидно, как она быстро плывёт.
Я тоже в воду поскорей вошёл. По колено только ещё.
— Подожди, — говорит Арина.
Я дальше иду. К Арине.
Она кричит:
— Подожди, Лёдик! Не окунайся!
Сама плывёт, а мне — не окунайся. Почему?
Вдруг я вижу — Арина уже не плывёт. Она так машет, будто воду хочет с себя спихнуть. Глаза у Арины круглые, как у большеглазого. Неморгучие такие, совсем не моргает. Воду вокруг растолкала и уже выходит. Белую пену стряхивает с себя, прыгает, прямо скачет.
— Ты чего? — спрашиваю я. И из ручья почему-то вышел.