В то утро Зарку было не по себе. Всю ночь ему снились кошмары. Ему приснилось, что дракон перестал плакать. И теперь он боялся, что этот сон ему послали боги, чтобы он приготовился к самому страшному.
Озабоченно нахмурившись, он начал спускаться по лестнице, ведущей к резервуару с водой на восемьсот тысяч литров, из него поддерживалась жизнь во всем городе. Его сандалии гулко стучали по ступеням, будя стократное эхо, разлетавшееся под каменными сводами. Зарк тяжело вздохнул – груз ответственности его угнетал. Ведь именно он, Зарк, должен будет принять решение – это он, Зарк, отравит весь город! И главный хранитель яда цепенел от ужаса, при одной мысли о деле всей своей жизни. Когда он только занял пост, он говорил себе, что, может быть, сам умрет раньше дракона и, может быть, ему не придется выливать в резервуар яд – это сделает его преемник. Но сегодня это предположение казалось маловероятным. Ящер плакал все реже и давал все меньше слез. А это ничего хорошего не предвещало.
Лестница привела его в огромный зал без единого окна. Здесь было сыро. От огромного резервуара веяло холодом. Вода казалась черной, и можно было подумать, что посреди зала разлилось черное озеро. За этим озером постоянно следили служители. Завидев Зарка, они пали ниц.
От резервуара отходили широкие трубы. На каждой висела табличка с названием квартала, к которому шла труба.
– Ваше преосвященство, – обратился к нему один из служителей, – не желаете ли попробовать воду? Она чиста, как слеза младенца.
Зарк ничего не ответил. Он смотрел на каменный престол у края резервуара – туда, где стоял золотой кувшин с крышкой, закрытой на замок. Этот замок отпирался одним-единственным ключом, и ключ этот главный хранитель яда носил на шее и днем и ночью. В кувшине был сильнейший яд – без вкуса, без запаха, совершенно прозрачный. Никто не смог бы его распознать в воде. Но стоит сделать один глоток – и человек обратится в камень. Для создания такого яда потребовалась самая тонкая магия, подвластная мало кому во всей Вселенной.
«Превращать людей в камень гораздо лучше, чем убивать их, – объяснил ему когда-то изобретатель этого яда – Меканикус. – Мертвеца можно оживить, а статуя – она и есть статуя. Она совершенно безобидна. Ведь даже если представить себе, что какой-то статуе вздумается сойти с места, она тут же разобьется на тысячи кусков. Поверьте мне, каждый, кто отведает моего яда, станет не опаснее простого булыжника».
Не сводя глаз с золотого кувшина, Зарк приблизился к каменному престолу. Он надеялся, что ему никогда не придется открыть крышку зловещего сосуда и вылить его содержимое в резервуар. И все же, если настанет необходимость, он без колебаний выполнит свой долг. Он не позволит жителям Омакайдо превратиться в армию монстров!