– Знаю. Но ведь подаришь?
Я лихорадочно пыталась припомнить, что именно собиралась подарить Элис по поводу окончания школы – что именно она могла увидеть.
– С ума сойти! – пробормотал Эдвард. – И как только такая козявка может так сильно действовать людям на нервы?
– Врожденные способности! – засмеялась Элис.
– А ты не могла подождать несколько недель, прежде чем выкладывать все это? – капризно спросила я. – Теперь я только дольше буду нервничать.
Элис нахмурилась.
– Белла, – с усмешкой произнесла она, – ты хоть в календарь заглядываешь?
– Конечно! Сегодня понедельник.
– Разумеется, понедельник! Сегодня уже четвертое!
Она схватила меня за локоть, развернула в сторону и показала на большой желтый плакат на дверях спортзала: жирными черными буквами там была написана дата выпускного. Ровно через неделю.
– Четвертое? Июня? В самом деле?
Они промолчали. Элис только грустно покачала головой, изображая разочарование.
– Не может быть! Так быстро?
Я попыталась отсчитать дни назад. Ого, как время-то пролетело!
Земля ушла из-под ног. Долгие недели мучительных переживаний… я так беспокоилась о времени, что не заметила, как мое время вышло. Некогда размышлять и строить планы. Времени нет.
А я оказалась не готова.
Как мне это сделать? Как попрощаться с Чарли и Рене… с Джейком… со своей человеческой сущностью?
Я точно знала, чего хочу, но внезапно исполнение моих желаний стало меня пугать.
Теоретически, мне не терпелось поменять смертность на бессмертие. Ведь именно так я могу быть вместе с Эдвардом навсегда. А кроме того, на меня охотятся известные и неизвестные враги. Не могу же я сидеть, сложа руки, беззащитной и аппетитной приманкой, и ждать, пока кто-нибудь до меня доберется?
Теоретически все вполне логично.
А практически… я понятия не имела, каково перестать быть человеком. Будущее превратилось в огромную черную бездну, о которой я ничего не знаю – и не узнаю, пока не прыгну в нее.
Сегодняшнее число – простейший факт, настолько очевидный, что я, должно быть, бессознательно старалась о нем не вспоминать. И выпускной, который я так нетерпеливо ждала, вдруг превратился в дату расстрела.
Я смутно осознавала окружающее: как Эдвард открыл передо мной дверцу машины, как Элис без умолку болтала на заднем сиденье, как дождь хлестал по ветровому стеклу. Эдвард, кажется, заметил, что мои мысли бродят где-то далеко и не пытался меня отвлечь от них. А может, и пытался, но я даже не заметила этого.
В конце концов мы приехали ко мне домой, Эдвард посадил меня на диван и сам сел рядом. Я уставилась в окно, в серую дымку дождя. Куда исчезла моя решимость? Почему я вдруг запаниковала? Ведь я знала, что срок приближается. Почему же я испугалась, когда он наступил?