– А ты кто такой, черт тебя возьми, вшивый торгаш! – Человек по имени Крюгер пронзал взглядом Кэнфилда, возвысив свой голос до визга.
– Смотри на меня получше! Я твой палач!
– Что?!
Крюгер прищурился. Он был явно удивлен. Кто этот тип? Но на раздумья не было времени: за столом возник переполох. Теперь все присутствовавшие на совещании кричали друг на друга.
Генрих Крюгер ударил кулаком по столу: нужно было образумить их, заставить замолчать.
– Прекратите!.. Слушайте меня!.. Я скажу вам, почему она не может сделать этого! Не может!
Голоса постепенно стихали, все смотрели на Крюгера. Он указал на Элизабет Скарлатти.
– Я знаю эту стерву! Я и раньше видел, как она проделывает такие номера! Она собирает вместе людей, людей, обладающих силой, и пугает их. И все вместе они начинают паниковать. Она делает ставку на страх, болваны! На страх!
Додэ спокойно возразил:
– Но вы не объяснили, почему она не может этого сделать.
Крюгер не сводил с Элизабет Скарлатти глаз.
– Потому что тогда она разрушит все, что создавала всю жизнь. «Скарлатти индастриз» рухнет.
Сидней Мастерсон произнес едва ли не шепотом:
– Ну это мы и сами можем понять. Но вы не ответили на вопрос.
– Да она же не сможет жить без власти! Поверьте моему слову!
– Это ваше личное мнение, – сказала Элизабет, глядя на сына. – Вы предлагаете большинству участников нашего совещания поставить на карту все – лишь в расчете на ваше личное мнение?
– Черт бы вас побрал!
– Этот Крюгер прав, дорогуша. – По голосу легко было узнать техасца. – Вы разорите себя. Вам не во что будет даже поссать.
– Ваш лексикон под стать грубости ваших операций, мистер Лэндор.
– Плевать мне на слова, матушка. Меня заботят деньги, о них-то мы тут и толкуем. Зачем вам вся эта штука?
– Достаточно того, что словам придаю значение я, мистер Лэндор… Господа, я сказала: время истекает. Следующие двадцать четыре часа будут либо обычным вторником, либо днем, который войдет в историю финансовых столиц нашей планеты… Кое-кто из присутствующих выживет. Большинство нет. Каким ему быть, этому дню, решать вам, господа… Я считаю, что в свете всего того, что я вам высказала, вы вряд ли примете решение, по которому меньшинство принесет большинству крах.
– Так чего же вы хотите от нас? – вкрадчивым голосом спросил Мюрдаль. – Быть может, нам даже легче будет смириться с крахом, чем принять ваши требования… Порой мне кажется, что все это не более чем игра. Каковы ваши требования?
– Я требую, чтобы эта ваша… коалиция была немедленно распущена. Чтобы все политические и финансовые связи со всеми без исключения германскими фракциями были прерваны! Чтобы те из вас, кто входит в Союзную контрольную комиссию, немедленно подали в отставку!