Высшие чиновники империи Скарлатти и их семьи были в срочном порядке переселены со Среднего Запада в Нью-Йорк. Элизабет затребовала документы, в которых были определены должностные обязанности и сферы персональной ответственности. Для связи нью-йоркского офиса со всеми предприятиями «Скарлатти индастриз» была введена в действие частная телеграфная сеть. Элизабет была хорошим генералом, а ее армия – высокопрофессиональной и трудолюбивой. Время работало на нее, остальное довершило ее знание людей и их слабостей.
Был построен чудесный дом в городе, в Ньюпорте приобретено загородное поместье, на заливе Ойстер-Бей строилась еще одна уединенная резиденция, и каждую неделю она участвовала в изнурительных переговорах с управляющими компаниями ее покойного мужа.
Одной из важнейших своих обязанностей она считала помощь сыновьям в осмыслении протестантской демократии. Она рассуждала просто. В тех кругах, где вращались ее сыновья, имя Скарлатти было чем-то инородным, даже непристойным, а именно в этих кругах им предстояло вращаться до конца жизни. И она официально сменила их фамилию на Скарлетт.
Конечно же, она сама, из чувства глубокого уважения к дону Джованни и традициям Феррари, осталась «Элизабет Скарлатти Феррарская».
На новой визитной карточке не был обозначен адрес: она не знала, в каком доме предпочтет находиться в каждый конкретный момент.
Элизабет вынуждена была признать, что оба ее старших сына не обладают ни воображением Джованни, ни ее пониманием его замыслов. В отношении младшего, Алстера Стюарта, трудно было сказать что-то определенное, поскольку, взрослея, он создал ей немало проблем.
В детстве он был ужасным задирой, Элизабет объясняла это тем, что он самый маленький в семье и самый избалованный. Но с возрастом Алстер мало изменился. Он не только противопоставлял себя другим, но и настоятельно требовал, чтобы всегда все было, как того желает он. Он – единственный среди братьев – считал, что принадлежность к богатой семье позволяет ему быть грубым и даже жестоким, и это тревожило Элизабет. Впервые она столкнулась с этим в день его тринадцатилетия. За несколько дней до этого школьный учитель прислал ей записку:
«Многоуважаемая мадам Скарлатти!
Приглашения на день рождения Алстера послужили поводом для некоторой неловкости. Мальчик никак не может решить, кто же его лучшие друзья – у него их так много! В результате он вначале раздал приглашения одним мальчикам, потом забрал их и вручил другим. Я полагаю, что для Алстера школа Парклей может сделать исключение и отменить традиционный лимит на 25 гостей».