Кучер охотно пил, да похваливал.
Споив ему за день склянку, Лёд решил сходить и выяснить, подействовало ли средство или нет. И задержался надолго…
Я понесла им на конюшню поесть, чтобы они хоть с закуской злоупотребляли согревающими напитками.
Лёд и кучер, практически в обнимку, сидели в разобранном экипаже и душевно беседовали.
— Друг, скажи, кого ты любишь? — умолял Лёд.
— Как на духу? — строго спрашивал кучер.
— Как на духу… — грустно отвечал Лёд.
— Тебе — скажу! — мотал головой кучер. — Как другу скажу!
— Скажи, как другу! — молил Лёд.
— Слёзку я люблю… — смущённо открыл душу кучер. — Её, родимую. А более — никого!
И, сделав признание, кучер надолго припал к бутылке со слёзой Медбрата.
Оставалось решить, приворожился он к ней за день, или любит её давно.
И тратить ли теперь отворотное зелье или оставить всё, как есть?
Глава двенадцатая
В ОДИН ПРЕКРАСНЫЙ ДЕНЬ
А в один прекрасный день ненастье кончилось, и весна вернулась в Шестой Угол Чрева Мира.
Представительство тотчас опустело, — все поспешили делать дела, накопившиеся за непогоду.
А я стала убирать освободившуюся кухню. Выпустила (к великому разочарованию Копчёного), бабочек на улицу. Навела порядок на полках и шкафах, перемыла полы.
На пироги я уже смотреть не могла, ни стряпать их, ни есть не было никакого желания. Оставалось только гадать при отсутствии большого зеркала, на сколько ещё я растолстела за эти дни.
Когда же, закончив уборку, выбралась на улицу глотнуть свежего воздуха, то неожиданно получила записку.
Её вручил мне мальчишка. Из тараканьей гвардии Ряхи.
Не тратя время на красивости, а, выражаясь, как истинный солдат, коротко и по существу, Ряха приглашал меня посетить его завтра на таинственной полянке за рекой.
И сразу стало страшно интересно, чего это он забился в такую даль?
* * *
На следующий день Лёд опять навестил знахарку.
Принес от нее бутыль для ращения волос на хвосте и придания ему (хвосту) чрезвычайной пушистости.
И кроме этого полезного приобретения, он узнал что-то важное, но рассказывать не стал, вручил мне средство для хвоста и помчался в лавку к Профессору.
А потом они вместе поспешили в официальный кабинет главы. И Рассвет вслед за ними.
Я же пошла в гости к Ряхе. Раз в кабинет меня, в числе прочих, не пригласили, значит, пока ничего не скажут. А выяснить всё самостоятельно я могу и попозже.
* * *
Ряха, как оказалось, совсем недаром окопался за Гадючкой: он готовился дать бой судьбе, которая в последнее время стала относиться к нему неблагосклонно, без должной почтительности.
Мало того, что азартный сарай сожгли, а тараканьи бега запретили, так ещё и на сердечном фронте возникли осложнения: у Ряхи появился соперник.