Солнце спускалось все ниже по яркому пурпурному небу. На землю пал синеватый полумрак, все изменило очертания, обрело нереальность, словно наш мир отал трехсполовиноймерным или двухсполовиноймерным, но только не привычным трехмерным.
В лесу темнело быстрее, солнце еще не скрылось полностью, но мы ехали почти в ночном лесу. Потом небо в самом деле потемнело, проступили первые звезды. Я узнал тропку, мы по ней однажды уже проезжали, до сих пор помню тот ужас…
Беольдр прогудел, не поворачивая головы:
— Сэр Ричард, а вы помните?
— Еще бы, — сказал я. — Вот за тем поворотом и кинутся, аки… словом, аки!.. В самом деле лучше забрала вниз, а плащи взад.
Гендельсон поспешно опустил забрало, как только не прищемил щеки, они ж на плечах во всю их ширь. Рука с металлическим звоном начала шлепать по седлу, наверное, отыскивая рукоять меча.
— Нет, — ответил Беольдр. — Не нападут.
— Подобрели? — спросил я.
— Мощи Тертуллиана, — объяснил Беольдр. — Как только привезли, наша сила окрепла, а нечисть начала хиреть, как мухи осенью… Доспехи святого Георгия Победоносца вовсе доконали. Наши рыцари каждый день выезжали на охоту, это им стало в забаву. И от оборотней очистили неплохо тоже.
— Хорошо, — сказал я с облегчением. — Я очень невоинственный человек.
Гендельсон хмыкнул саркастически, гулко хохотнул. Из-под массивного шлема это звучало пугающе, словно заухал крупный филин под темной крышей.
Беольдр покосился в его сторону, сказал:
— Но когда нападают, то костей даже не остается.
— А доспехи? — спросил я.
— Доспехи остаются, — ответил Беольдр.
— Это хорошо, — сказал я с облегчением. — А то наследникам надо новые заказывать…
Гендельсон подвигался в седле, конь застонал и начал при ходьбе пошире расставлять ноги. Гендельсон сказал обеспокоенно:
— Может быть, нам хотя бы молитву читать в дороге?
Беольдр ответить не успел, я пояснил сочувствующе:
— Нечисть по-латыни не разумеет.
Он меня игнорировал, обратился к Беольдру:
— А если мы достанем нательные кресты и поедем с ними, сжимая в дланях и громко взывая к Творцу?
— У вас такой большой нательный крест, — удивился Беольдр, — что может служить щитом?