Коди чувствовал, что совесть его неспокойна. А почему, собственно? Почему он должен быть откровенным с ней? Потому что она ему нравится? Ерунда! Он не обязан ничего ей говорить. Во-первых, незачем ее разочаровывать: она ненавидит, лицемерие и ложь; во-вторых, он просто не готов к саморазоблачению. По крайней мере сейчас его воспринимают таким, какой он есть. Несмотря на славу, он так и остался ковбоем с гитарой, сочиняющим трогательные песенки, сюжеты которых ему подсказывает сама жизнь. Впервые за долгие годы он снова ощущал себя живым и полным сил. Хотя уже был не в силах слушать о том, какой он хороший. Он кашлянул и перебил ее рассказ о том, как он нравится Линн:
– Я думаю, ей просто нужен отец.
Даниель улыбнулась.
– Возможно, ты прав. Ты превосходно ладишь с собственной дочерью, должно быть, ты отличный психолог.
Господи, какая же она трогательная!
– Даже дураки иногда бывают правы, – ответил Коди тоном человека, который не воспринимает себя всерьез.
– Твоя жена, должно быть, была заботливой мамой? – спросила Даниель и вдруг поняла, что, сама того не желая, разбередила старую, незаживающую рану.
Коди напрягся, в его глазах появилось странное выражение.
– Она была ангелом, – произнес он, сжав зубы. – Наверное, поэтому Господь и забрал ее к себе.
– Ты неплохо справляешься с воспитанием Молли, – сказала Даниель, надеясь загладить свою вину. Ей не следовало говорить о его жене. Никто не сможет излечить его от этой боли. Даниель даже немного ревновала Коди к женщине, завоевавшей его любовь и унесшей его привязанность с собой в могилу. Иногда воспоминания о прошлом не дают спокойно жить и мешают думать о будущем. Но она также понимала, что ревновать к прошлому глупо.
– Спасибо, ты умеешь польстить.
Время шло, костер пылал, а Даниель и Коди все рассказывали друг другу то смешные, то грустные истории из жизни родителей-одиночек. Однако Даниель заметила, что Коди так ни разу и не ответил прямо ни на один из ее вопросов о его прошлом.
– Участвовал в нескольких родео, – коротко отвечал он.
– Никаких быков, я надеюсь, – сказала Даниель. Она не любила родео.
– Нет, жеребцов объезжал.
Коди очень надеялся, что ей не придет в голову провести аналогию между тем Коди, которого она знала, и суперпопулярным певцом, бросившим ранчо ради блестящей карьеры в шоу-бизнесе.
– Ты когда-нибудь думал о том, чтобы заняться пением профессионально? – поинтересовалась Даниель.
Коди усмехнулся. Не предложить ли ей пару билетов на свой следующий концерт? Он снова оказался перед выбором: продолжать свою игру или признаться во всем. Даниель, наверное, полагала, что он зарабатывает на жизнь, принимая участие в родео.