Мириам спросила внезапно:
— А у тебя есть имя?
— Имя? — удивился я. — Есть… А зачем тебе?
— А как к тебе обращаться? Просто дракон? Или ящерица? Рептиль?..
Я подумал, кивнул:
— Да, конечно. Зови меня Шумилом. Это… подходит.
Она чуточку улыбнулась.
— Ну вот и хорошо. Шумил — вполне для крупного рептиля. Итак, Шумил, что ты планируешь дальше?
Я подумал, почесал голову.
— Ну, раз мы с тобой договорились пока не есть тебя…
— …а сперва откормить, — подхватила она, видя, что я запнулся, — вы, рептилии, как и все мужчины, предпочитаете упитанных, хоть и засматриваетесь на худеньких, то ты будешь мне носить много хорошей еды…
— …пока ты не сбежишь, — прервал я. — Думаешь, не понимаю? Нет уж, никуда ты не сбежишь…. Даже если бы могла.
Она вскинула голову и посмотрела мне в страшные глаза прямо и с вызовом.
— Почему?
— Люди побоятся тебя принять обратно, — сказал я. — Логика проста: лучше отдать тебя одну, чем следом явится разгневанный дракон и сожрет всех, а остальных просто убьет, разорвет, сожжет…
Она слабо пискнула:
— Разве ты обманут? Ты сам меня не съел.
— Сразу, — уточнил я. — Не съел сразу. Но вообще мы договорились съесть тебя чуть позже. Откормленную. А если сбежишь, люди испугаются, что дракон явится мстить.
Она помолчала, затем я услышал тяжелый вздох.
— Гадкая ты рептилия… но людей знаешь. Они такие. Схватят, свяжут и снова отдадут тебе. На муки.
— Какие муки? — возразил я. — Я тебя сразу же и съем. Даже худую.
— Подавишься, — буркнула она.
— Проверим? — предложил я.
В ответ она швырнула через щель в меня увесистым камнем.
— Сильная женщина, — сказал я с одобрением.
— А ты гад чешуйчатый!
— Да, — согласился я горделиво и выгнул шею, чтобы полюбоваться на свое великолепное тело с высоким, блестящим алмазными иглами гребнем, ровными плитками брони на спине, переходящей в крупную чешую на боках и мелкую — на брюхе. — Ты молодец, все время восторгаешься, какой я замечательный красавец. Я это люблю.
Она озадаченно промолчала.
Итак, зовут ее Мириам, она единственная дочь проводника караванов. Он уже сорок лет водит их через пустыни, прямо Моисей, но вчера случилось страшное: были потеряны два бурдюка с водой, что вообще-то пустяки, но когда у единственного на всем пути родника расположился огромный дракон, все поняли, что погибнут, если повернут назад, но так же погибнут, если попытаются достичь ближайшего, но вообще-то далекого города, с их ничтожными запасами воды.
— Богатые караванщики, — сказала она потухшим голосом, — во всем обвинили моего отца.
— У сильного всегда бессильный виноват, — сказал я, почесал голову и сказал гордо: — Сам придумал. Ну, почти. Здесь.