— Мэм?
Она взглянула на Тая, протягивающего ей тарелку с едой.
— Ой, Тай, спасибо, но…
— Пора ужинать. Вы с детишками должны поесть. — Он бросил на стол ножи и вилки. — Берите все сами. Мы не привыкли к церемониям.
— Ты такой добрый. — Крисси тут же потянулась к вилке, но Эбби успела ее перехватить, и дала малышке ложку взамен. — Не знаю, что и сказать.
— И не надо ничего говорить. — Тай поставил две тарелочки поменьше и по стакану с молоком перед Кэсс и Мэттом, усевшимися напротив и неожиданно притихшими. — Малышка тоже пьет молоко?
— Я дам ей бутылочку после ужина, так что не утруждай себя.
— У нас полно молока. Не беспокойтесь об этом.
Двое коренастых, замызганных мужичков вошли на кухню, увидели детей и растерянно застыли на пороге.
— Все готово, — сказал им Тай. — Заходите.
Они взглянули на Эбби и торопливо сняли шляпы. Один из них оказался тем пожилым мужчиной, который забрал лошадь у мистера Монро. Другой осматривал ее фургон. Оба были лысыми, с более светлой кожей на лбу и красными щеками.
— Опять тушеная говядина, — заметил один из них. — Так я и знал.
Тай махнул рукой в сторону духовки.
— Ага, это единственное, что я умею готовить.
Старик хмыкнул.
— И это все, что осталось в морозилке.
— Тоби, Бык, это миссис Эндрюс и ее дети.
— Приятно познакомиться, — сказала Эбби. — Еще раз спасибо за помощь, мистер… э… Бык.
— Мэм, — отозвались они в один голос. Эбби решила, что, наверное, они братья.
Мэтт смотрел, как работники накладывают себе мясо из большой кастрюли, стоящей на кухонном столе.
— Бык это такая фамилия?
— У ковбоев есть прозвища, сынок, — ответил один из них. — А как тебя кличут?
— Я просто Мэтт.
— И прозвища нету?
— Нет.
— Ну, — протянул мужчина, усаживаясь рядом с мальчиком. Он подмигнул Эбби и повернулся к Мэтту. — Пора бы и тебе заиметь прозвище.
— Как?
— Ты должен сделать что-то особенное.
— Но, Бык, ты же знаешь…
— Не встревай, Тоби. Если тебя зовут Тобиасом, это вовсе не означает, что «Тоби» хорошее прозвище.
Тоби тоже сел, оставив между собой и Эбби один пустой стул. Эбби решила, что он стесняется. Очевидно, в «Жемчужине» женщины бывают не часто.
— Однажды я прокатился на быке, — поведал Бык, — таком вреднющем, что он мог бы отгрызть от злости даже собственный хвост. Но я усидел на нем до самого удара гонга… это было родео в Шайенне, в те дни, когда оно еще не было таким знаменитым. А потом я должен был слезть с быка и уступить место другим деревенским дурачкам. — Он умолк, чтобы проглотить кусок мяса, пока юные слушатели, затаив дыхание, ждали продолжения.
— Черт возьми! — пожаловался Тоби. — Давай завтра зарежем пару цыплят. У меня скоро копыта вырастут от этой говядины, того и гляди, мычать начну.