Они увидели меня. Задвигались быстрее. Первым был Хлюпик. Мунлайт отставал от него всего на несколько шагов. Зря сталкер пустил его вперед. Ох, зря. Пошел бы первым, все могло бы выйти по-другому.
Хлюпик шел быстро. Рожа светилась радостью. Увидев меня, он просиял и крикнул:
— Угрюмый!
И устремился вперед. Вот только поравнявшись с останками Кабана, практически наткнувшись на них, вздрогнул и шарахнулся в сторону. Улыбка сползла с него в мгновение ока. А следом слетела ухмылка и с топавшего на два шага позади Муна.
Этот-то чего такой впечатлительный, успел подумать я.
— Стой, дурень! — заорал «впечатлительный» и ринулся вперед, жестко отпихивая Хлюпика плечом.
Тот пошатнулся и, не удержав равновесия, кубарем полетел на землю. Мунлайт остановился как вкопанный. Чуть пошатнувшись корпусом, замер. Что там происходит?
Забыв про боль, тошноту и слабость, я почти побежал навстречу. Откатившийся в сторону Хлюпик поднимался на ноги, непонимающе лупая глазами. На лице Муна тоже было удивление, но с другим оттенком. И в отличие от Хлюпика он не двигался. Как остановился, так и стоял, как памятник Дюку Ришелье.
Это трудно было не заметить. Если только ты хоть чуть знаком с зоной. Мун заметил, только поздно. Поздно для того, чтобы обойти. Хлюпик уже ногу занес. Оставалось сделать выбор, и Мун его сделал. Мгновенно, не раздумывая. Но какой ценой.
Он стоял точно в центре аномалии. В центре подрагивающего прозрачного круга диаметром в полметра и высотой чуть повыше колена. Стоял и покачивался, не решаясь, а может быть, не в силах, переставить ногу.
Я подоспел почти одновременно с Хлюпиком. Тот был настроен решительно, и я еще издали рявкнул: «Не приближайся!»
Хлюпик повиновался.
— Что это? — спросил он чуть не плачущим виноватым голосом.
— Хрен его не знает, — отозвался Мун. — Аномалия.
Угу. По внешним признакам, так аномалия, к гадалке не ходи. Только почему она не действует? Или действует?
— Попробуй выйти, — тихо, как мне казалось, сказал я Муну.
— Не ори, Угрюмый, — поморщился он.
— Попробуй выйти, — повторил я. — Только очень осторожно.
— Поучи отца детей делать, — ухмыльнулся он, но в глазах стояло отчаяние. — Если б я мог, уже бы вышел.
— Это я должен был туда попасть, — промямлил Хлюпик.
Дошло наконец. Он туда должен был попасть. Он там практически уже одной ногой стоял. И завяз бы двумя, причем по полной программе, если б не Мунлайт.
— Что чувствуешь? — спросил я у Муна.
— Ничего, — голос его едва заметно вздрогнул. — Ног до колена совсем не чувствую. Как будто их нет. А дальше холод собачий почти до развилки.