В руке второго мелькнуло лезвие ножа.
— Зачем же ноги отстреливать? — протянул он плотоядно, подходя ближе к Хлюпику. — Он нам и без этого все расскажет. А если не расскажет, я ему палец отрежу. Один. Потом второй.
Рука мордоворота вцепилась в запястье побелевшего Хлюпика. Он потянул на себя. Лезвие оказалось между пальцами. Хлюпик остолбенел, глаза заблестели отчаянием.
— Пальцев много, — продолжал однояйцевый с приторными садистскими нотками в голосе. — Если не скажешь на первых пяти, перейдем на вторую руку. А ты ведь скажешь. Где тайничок? Ну? Ведь он тебе наверняка показывал. Вы же друзья не разлей вода. Ты же даже жил у него.
— Я не знаю, — осипшим голосом выдавил Хлюпик.
— Ну и дурак, — огорчился мордоворот. — Скажи пальчику: «До свидания».
Блеснуло лезвие занесенного для удара ножа. А может, не блеснуло, может, это разыгравшаяся фантазия подкидывала мне подсмотренные где-то когда-то искусственные образы.
Не успеваю!
Я отпустил ветки, хватая пистолет двумя руками для упора. Как еще недавно учил Хлюпика. Поднялся на ноги. Несмотря на всю мою молниеносность, ветки оказались быстрее и успели хлестануть по щеке. Больно. Но боли я не заметил.
Выстрелил, практически не целясь. Навскидку.
БП тихонько хлопнул. Очень деликатно. И не скажешь, что стреляли, если не знать.
Кровь брызнула Хлюпику в лицо, от чего тот побледнел еще больше. Пуля вошла садисту чуть выше уха. А с обратной стороны, наверное, разворотила полчерепа. Смотреть, как заваливается труп, я не стал.
Шаг вперед, разворот на тридцать градусов и…
Все же я везунчик. Второй не успел сообразить, что произошло. Вернее, успел, даже заметил меня и дернул автомат. Скорее на автопилоте, не соображая, что делает. А вот выстрелить не успел.
Хлопок. Пуля ушла в живот. Неудавшийся гопстопник сложился пополам. Палец судорожно вцепился в спусковую скобу. И хотя очередь пошла в землю, напугать он меня успел.
Хлоп. Хлоп. Хлоп.
Палец сам нажимал и нажимал на спуск. Стоп!
Очередь оборвалась раньше, чем я опустил руку. Жадный до моих денег быдлоид валялся мертвым в обнимку с бесполезным автоматом. А может, и жив еще. Проверять я не стал. Один черт, окочурится. С четырьмя пулями в брюхе долго не живут.
Я выбрался из кустов и направился к Хлюпику. Тот стоял чуть живой. В глазах застыл ужас. Немудрено. Хоть и видел уже много чего, но мужики с ножами, отрезающие тебе пальцы, все равно зрелище неординарное. Так же, как и мужики, брызгающие тебе в рожу собственными мозгами.
Взгляд полоснул по ноге. Штанина потемнела и намокла, кровь сочилась, но судя по тому, что видно, там просто глубокая царапина. Ничего, до свадьбы заживет. Хотя до чьей свадьбы? Он же уже женат.