— Ну, что у тебя там могло произойти? В лифте застрял. С девкой поругался. Велосипед отняли или в четвертом классе во вкладыши продулся. Иногда случается такое, что жить некуда дальше.
— Так не бывает.
— Ты что, психолог? — не выдержал я.
— Нет. Но всегда есть какая-то цель в жизни. Даже если все совсем плохо.
Я снова остановился и посмотрел на него внимательно.
— У тебя есть цель?
— Есть, — не задумываясь, ответил он.
А у меня нет, — жестко отрубил я. — Понимаешь? Моя жизнь — бесцельное существование. Нет цели. И не предвидится. Поэтому зовут меня — Угрюмый. Потому что я угрюмый.
— Зря. Ты ведь это сам себе придумал зачем-то. И поверил в собственную придумку.
— Идите в жопу, доктор Фрейд.
— И пытаешься отстоять свою придумку. Защитить свое жалкое бесцельное существование. А все потому, что тебе дальше жить страшно. Я заметил. И зона у тебя дерьмо, и люди, и себя ты дерьмом называешь. Не считаешь, а называешь. Ты зону считаешь дерьмом, но если тебя выпустить за пределы зоны, то ничего не изменится. Просто весь мир дерьмом станет.
Я пихнул его плечом и двинулся дальше вдоль желоба с мутной водой. Мы с ней похожи. Оба несемся неизвестно куда и у обоих внутри муть и слякоть.
— А это не так, — донеслось сзади. — Я же вижу, что ты человек неплохой. Просто тебе хорошим быть неудобно.
Он догнал меня через дюжину шагов. Голос его был слегка запыхавшимся, словно дыхание сбилось.
— Проще в дерьме, по принципу: с волками жить, по-волчьи выть. Я ведь прав? Только дерьмо — это не вектор. Это направление жизненного вектора. Хочешь, чтобы жизнь не была дерьмом и люди не были дерьмом, измени угол зрения. Все от тебя зависит.
— Заткнись лучше, — сообщил я. — Мы не на вечере встречи, а в зоне. Так что молчи и не сбивай меня. А то на самом деле стукну.
Я снова отпихнул его и пошел четко по середине коридора, чтобы лишить его возможности идти рядом со мной. Но как освоился, зараза! То простите-извините, а то в душу гадить полез. Не иначе, за своего признал.
Туннель закончился метров через сто. Причем закончился неожиданно. В нос ударил запах сырости. Пространство распахнулось, как раскрывшийся бутон, и мы оказались в огромном помещении. Посреди этого подземного зала раскинулся коллектор, в который втекал ручей канализации.
Отстойник с мутной водой. Если продолжать аллегорию, то, может быть, это намек на то, что бегу на месте. А на самом деле застоялся. От того и муть в душе.
Я замер, оглядывая помещение. Опасности не было. Разве что в коллекторе кто-то живет. Но в воду лезть я не собирался!
— Ладно, прости, — подошел ко мне Хлюпик. — Я не хотел палку перегибать. Так, слово за слово… само получилось.