Он присвистнул и взял черный керамический кувшин из моей дрожащей руки и помог мне умыться. Это напоминало старые времена после тяжелой драки перед клубом центурионов в Думнониоре, но в двадцать девять все болело гораздо сильнее, чем в девятнадцать.
Через некоторое время Петроний занялся остатками моей скамьи, вернее, тем, что от нее осталось: поставил доску на два кирпича из очага, на которую меня и усадил.
— Кто это сделал, Фалько?
Я попытался рассказать ему, используя только левую сторону рта.
— Перевозбужденный эдил по имени Атий Пертинакс. Мне очень хотелось бы вспороть ему брюхо как цыпленку, и зажарить его на рашпере со всеми костями, причем на очень горячем рашпере!
Петроний зарычал. Он ненавидит эдилов еще больше, чем я. Они ему мешают, нарушают заведенный им на месте порядок, приписывают себе все заслуги, а ему потом приходится подчищать за ними все дерьмо.
Петроний поднял половицу и достал вино, но оно сильно щипало, поэтому он выпил все сам. Мы оба очень не любим, когда что-то пропадает.
— Ты пришел в себя? — спросил он.
Я кивнул и позволил ему одному все рассказывать.
— Я проверил семью Камилла. Дочь сенатора отправилась в путешествие. Есть два сына, один служит в армии в Германии, другой протирает задницу за письменным столом утирает нос губернатору в Бетике. Твоя маленькая подружка — это дочь брата сенатора, результат замалчиваемой неосторожности. Он не женат, и не спрашивай меня, как ему это сходит с рук! Судя по данным цензора, Сосию зарегистрировали как ребенка одной из его рабынь, признанную, а потом удочеренную им. Может, ее отец просто — приличный, порядочный человек, или ее мать была более важной женщиной, и он не может назвать ее имя.
— Я с ним встречался, — выдавил я из себя нечто, напоминающее писк цыпленка. — Тонкогубый. Почему он не в Сенате, как брат?
— Обычная история. Семья смогла купить только одно место в политике. Старший сын надел пурпур, младший вместо этого отправился в торговлю. Как повезло торговле! Это правда, что ты потерял девчонку?
Я попытался улыбнуться. Это не получилось. Петроний поморщился.
— Она не потерялась. Пошли со мной, Петроний. Если она там, где я думаю, то мне требуется твоя поддержка…
Сосия Камиллина оказалась там, где я думал.
Мы с Петронием нырнули в выложенный плитками проход между лавками ножовщика и продавца сыров. Затем мы завернули на лестницу перед элегантной квартирой на первом этаже, которую занимал не работающий бывший раб. Этому бывшему рабу принадлежал весь дом и еще несколько других домов (они знают, как надо жить). Мы вошли в серое здание цвета графита, расположенное за Эмпорием, недалеко от реки, но не очень близко, поэтому его не заливало весной, во время наводнений. Это был бедный район, но, тем не менее, все колонны окутывали вьющиеся растения, откормленные кошки с лоснящейся шерстью спали на подоконниках, на балконах пестрели цветы, здесь рос лук, и кто-то всегда подметал ступени. Мне это место казалось дружелюбным, впрочем, я давно его знаю.