— Бернет всего лишь глава «ЭОН», — продолжил допрос Ермаков, — почему линия тянется ко всей МЭС? Немцы даже в европейской Энергокомиссии далеко не на первых ролях, а уж в Совете МЭС и вовсе с трудом удерживают свои позиции!
— Вепрев считает иначе, — возразил Конев. — По его словам, Бернет дал добро на поглощение Кабэ как раз от лица руководства МЭС. Уж поверьте, Петр Евгеньевич, я бы просто так ничего бы не нарисовал, за каждой линией здесь десятки минут разговоров!
— Вот именно что разговоров, — махнул рукой Ермаков. — Знаете, сколько я этих разговоров в своей жизни наслушался? В девяносто восьмом…
— Коллеги, коллеги! — хлопнул в ладоши Валентин, заслышав в голосах спорящих знакомые нотки. Ударившись в воспоминания, Ермаков мог запросто закатить целую лекцию об истории российского фондового рынка, а Конев в отместку обязательно продемонстрировал бы несколько стопроцентно выигрышных биржевых стратегий, каждая из которых обычно доводила Ермакова до белого каления. — Давайте ближе к делу! Леонид Петрович, согласитесь, что связь «Структуры» с руководством МЭС изучена не в полной мере. Расскажите-ка лучше о связях, которые можно считать твердо установленными!
— Хорошо, — ответил Конев и упрямо наклонил голову. — Давайте поговорим о твердо установленных связях. Снова схема номер один!
— Она самая, — согласился все еще продолжавший спор Ермаков. — И кто здесь у нас в самом центре? Что это за контора — «Невидимый колледж»?
Валентин заставил себя подробнее разглядеть схему — чтобы лучше улеглась в памяти. «Невидимый колледж», жемчужно-белое амебообразное облачко, располагался в левой верхней части квадратного листа, охватывая своими ложноножками несколько ключевых высокотехнологичных компаний. Однако самая толстая и весомая ложноножка тянулась от «колледжа» в сторону правительственных спецслужб — АНБ США, МИ5 Великобритании и французской ДСТ. Судя по схеме, последние больше походили на филиалы этого самого «Невидимого колледжа», нежели на независимые государственные структуры.
— Мечта Фрэнсиса Бэкона, — торжественно доложил Конев, — ставшая реальностью благодаря мистеру Игрек. Организованное по принципу социального вируса сообщество топ-менеджеров, контролирующих предприятия высоких технологий, и профессиональных государственных чиновников, допущенных до косвенного контакта с мистером Игрек. Сообщество, на практике реализующее идеи «республики ученых» — высшей касты интеллектуалов, призванных направлять развитие всего человечества. Как видите, публичным персонажам в этот «колледж» вход воспрещен — даже Пьер Дюпон и Сергей Брин допущены в него только на правах слушателей. Остальные представленные на схеме фамилии никому из нас ничего не скажут — все это самые заурядные люди с биографиями типа «родился—учился—работал». Однако именно эти «серые мыши» сегодня и осуществляют согласованный контроль за всеми технологическими инновациями на планете, каждый — в интересах собственной корпорации, и все вместе — в интересах мистера Игрек. Фактически эти люди — сразу скажу, что приведенный здесь список далеко не полон, за два часа о многом не проболтаешься, а читать мысли мы пока не умеем, — и есть те самые регрессоры, о которых мы говорили на утреннем совещании. Сами они искреннее уверены, что действуют ради всеобщего блага, пресекая использование опасных открытий во вред человечеству и способствуя скорейшему внедрению полезных людям изобретений за счет концентрации патентов у себя в собственности. Ну а поскольку подобная деятельность приносит неплохие прибыли, существующие тенденции технического развития представляются членам «колледжа» просто замечательными. С их точки зрения, все идет по плану, и никакого замедления научно-технического прогресса они своими действиями не создают, а наоборот, ограждают людей от потенциально опасных технологий.